JК
Ушаков :: Ганичев Валерий Николаевич
Страница: 551 из 660Кроме того, Суворов старше его опытностью и разрушил теорию нынешнего века, особливо в недавнее время победами в Польше и Италии, посему ему и диктовать правила военного искусства».
Граф восхищался, соглашался, обещал передать все эрцгерцогу, но при словах Суворова о том, что всю операцию можно завершить за месяц, не сдержался и недоверчиво усмехнулся. Фельдмаршал рассердился:
— Да-да, за месяц! Надобно только беречься адского жерла методикой. Прочь зависть! Контрмарш! Демонстрации! Они — ребяческие игрушки. Мои правила: глазомер, быстрота, натиск!
Клинтон не раз вспоминал позднее в Лондоне, что ожидал увидеть после швейцарского похода сломленного усталого старика, а увидел энергичного, не прекращающего думать над судьбами всей войны, над операциями в Швейцарии, Италии, на Рейне человека. После получения рекомендательного письма от Суворова русскому послу С. Воронцову с гордостью писал он в Лондон: «Сейчас выхожу я из ученейшей военной Академии, где были рассуждения о военном искусстве, о Аннибале, Цезаре, замечания на ошибки Тюреня, принца Евгения, о нашем Мельборуке, о штыке и пр. и пр. Вы, верно, хотите знать, где эта Академия и кто процессоры? Угадайте... Я обедал у Суворова».
В Англии же в это время слава Суворова достигла апогея. Посол Воронцов писал Суворову, что после песни «Правь, Британия», (ставшей позднее национальным гимном) исполнялись куплеты, прославлявшие подвиги Суворова. «Вся публика изъявляла крайнее восхищение при пении сих стихов; плескали, кричали: „Браво! Браво!“ — и заставляли актеров пропеть оные два раза».
Граф восхищался, соглашался, обещал передать все эрцгерцогу, но при словах Суворова о том, что всю операцию можно завершить за месяц, не сдержался и недоверчиво усмехнулся. Фельдмаршал рассердился:
— Да-да, за месяц! Надобно только беречься адского жерла методикой. Прочь зависть! Контрмарш! Демонстрации! Они — ребяческие игрушки. Мои правила: глазомер, быстрота, натиск!
Клинтон не раз вспоминал позднее в Лондоне, что ожидал увидеть после швейцарского похода сломленного усталого старика, а увидел энергичного, не прекращающего думать над судьбами всей войны, над операциями в Швейцарии, Италии, на Рейне человека. После получения рекомендательного письма от Суворова русскому послу С. Воронцову с гордостью писал он в Лондон: «Сейчас выхожу я из ученейшей военной Академии, где были рассуждения о военном искусстве, о Аннибале, Цезаре, замечания на ошибки Тюреня, принца Евгения, о нашем Мельборуке, о штыке и пр. и пр. Вы, верно, хотите знать, где эта Академия и кто процессоры? Угадайте... Я обедал у Суворова».
В Англии же в это время слава Суворова достигла апогея. Посол Воронцов писал Суворову, что после песни «Правь, Британия», (ставшей позднее национальным гимном) исполнялись куплеты, прославлявшие подвиги Суворова. «Вся публика изъявляла крайнее восхищение при пении сих стихов; плескали, кричали: „Браво! Браво!“ — и заставляли актеров пропеть оные два раза».