JК
В конце концов :: Полевой Борис
Страница: 268 из 397По словам Штессенграхта, министерство Риббентропа представляло собой этакий заповедный островок старой доброй Германии, где люди прежнего кайзеровского закала пытались изо всех сил, вопреки всей гитлеровской политике, проводить политику мира и добрососедства.
Показания этого простодушного свидетеля то и дело вызывали смех в зале, недоумение и смятение на скамье подсудимых. Соседи Риббентропа Гесс и Кейтель не раз наклонялись к нему, что-то сердито шепча. Бедняге, видно, крепко досталось от своих соскамейников за этого болтливого свидетеля, несомненно переигравшего заданную ему Заутером роль наивного простака.
Несмотря на этот явный конфуз, защита продолжала действовать в том же направлении. От следующей свидетельницы, Маргариты Бланк, Международный Трибунал узнал, что подсудимый был очень милый, трудолюбивый господин, достойный семьянин и муж, охотно помогавший бедным. Он всей душой стремился к миру на земле и в минуты откровенности говорил ей, Маргарите, какие страдания причиняют ему агрессивные действия Германии. Мучаясь, он не спал по ночам после каждого нового агрессивного акта, предпринятого нацизмом, и потреблял уйму снотворного во вред своему здоровью.
Слушали мы весь этот лепет, и было нам смешно и даже как-то неудобно. Ведь это было уже после того, как представители обвинения предъявили сотни документов, извлеченных из тайных хранилищ нацизма и неопровержимо доказывавших, как последовательно, неуклонно, путем цепи запланированных и обдуманных провокаций и диверсий, лживых договоров и лживых заверений, — всех этих наглейших маневров, Риббентроп осуществлял гитлеровскую политику агрессии.
Показания этого простодушного свидетеля то и дело вызывали смех в зале, недоумение и смятение на скамье подсудимых. Соседи Риббентропа Гесс и Кейтель не раз наклонялись к нему, что-то сердито шепча. Бедняге, видно, крепко досталось от своих соскамейников за этого болтливого свидетеля, несомненно переигравшего заданную ему Заутером роль наивного простака.
Несмотря на этот явный конфуз, защита продолжала действовать в том же направлении. От следующей свидетельницы, Маргариты Бланк, Международный Трибунал узнал, что подсудимый был очень милый, трудолюбивый господин, достойный семьянин и муж, охотно помогавший бедным. Он всей душой стремился к миру на земле и в минуты откровенности говорил ей, Маргарите, какие страдания причиняют ему агрессивные действия Германии. Мучаясь, он не спал по ночам после каждого нового агрессивного акта, предпринятого нацизмом, и потреблял уйму снотворного во вред своему здоровью.
Слушали мы весь этот лепет, и было нам смешно и даже как-то неудобно. Ведь это было уже после того, как представители обвинения предъявили сотни документов, извлеченных из тайных хранилищ нацизма и неопровержимо доказывавших, как последовательно, неуклонно, путем цепи запланированных и обдуманных провокаций и диверсий, лживых договоров и лживых заверений, — всех этих наглейших маневров, Риббентроп осуществлял гитлеровскую политику агрессии.