В конце концов   ::   Полевой Борис

Особенно поражает сопоставление двух снимков — гитлеровское правительство снялось во главе с фюрером в президиуме какого-то партейтага — сидят рядком Фрик, Риббентроп, Геринг, Гитлер Розенберг, Гесс а сзади — Функ, Франк, Ширах, Кейтель, Редер, Шлейхер сидят улыбаясь… А рядом снимок — скамья подсудимых, где почти в том же порядке те же лица слушают свое разоблачение. В сопоставлении этих снимков колесо истории, то повертываясь в недавнее прошлое, то возвращаясь в сегодняшний день, дает глубину картины.

А какие сильные фотопортреты! Гаек схватывает свою модель в тот момент, в том психологическом состоянии, когда ее внутренняя сущность раскрывается с особой полнотой. Вот Геринг бешено скривил свой широкий лягушечий рот… Вот Штрейхер, оскалившийся, как шакал. Как некогда, рассматривая рисунки Жукова, так и теперь, разглядывая коллекции Гаека, я про в суть натуры.

— Здорово! Сколько же тебе приходится выжидать, пока поймаешь подходящее выражение?

— Иногда целое заседание… Расстреливаешь не одну пленку, — спокойно отвечает Гаек, явно довольный впечатлением, произведенным его работой.

— Так много?

— Я расходую значительно больше, когда снимаю собак.

— А где ты раздобыл эти потрясающие снимки прошлого?

— О, это мой профессиональный секрет, — и смеется. — Секрет моей фирмы. Но мы с тобой познакомились в таком месте и в такое время, что от тебя у меня нет секретов, тем более что ты и не фотограф. Слышал такое имя — Генрих Гофман?

— Нет, не слыхал.

— Это лейб-фотограф Гитлера. Он здесь, в этом здании, в комнате № 158. Герр Гофман сейчас эксперт по фотографическим доказательствам. О, это любопытная персона! Я тебя с ним познакомлю.

— Но как же попал сюда этот лейб-фотограф?

— Сейчас я тебе расскажу.