В плену   ::   Соколов Борис Николаевич

Из множества встреч запомнилась обреченная молодая женщина с желтыми звездами, понуро везущая детскую коляску по грязной мостовой в Риге. Помню еще, как в Саласпилсе мы на дороге разгребали снег, и перед нами остановилась грузовая машина. В кузове сидели двое вооруженных солдат, а между ними несколько когда-то хорошо одетых молодых людей. Одежда на них сейчас была грязной и мятой, с желтыми звездами на груди. Один смотрел на меня совершенно мертвыми глазами, в которых был страх смерти. Этот взгляд мне долго мерещился.

Как раз во время акции хозяевам нужно было сводить меня в комендатуру лагеря для продолжения прописки. Был солнечный зимний день. Со мной пошла хозяйка. В комендатуре после яркого солнца казалось темно. Мадам предложили стул, я стоял. Писарь почему-то долго возился с карточкой. Стоявший тут же офицер стал пристально в меня вглядываться, а затем мотнул головой: "Jude"? - "Nein!" - спокойно и как-то равнодушно ответила мадам. Офицеру этого было достаточно, он кивнул писарю, тот приложил штамп о дальнейшей прописке, и мы вышли из комендатуры. Хозяйка всегда говорила спокойным и уверенным тоном. Это внушало доверие к ее словам, что я не раз замечал. В этот раз на меня взглянула смерть. И не такая, как на войне, где либо да, либо нет. Не суматошная, а значит, легкая, в пылу стрельбы, беготни, криков, да еще на людях. А холодная и бездушная смерть клопа, которого просто давят ногтем.