В пылающем небе   ::   Белоконь Кузьма Филимонович

– Завтра будете носиться над нашими головами, так разве не интересно знать, кто надо мной пролетает?

Летчики охотно называли номера своих боевых машин, и это как-то сблизило всех. Назвав номер, каждый из нас, конечно, затаил мысль показать пехотинцам в бою, на что способен его штурмовик и он сам, летчик. Когда я сказал, что летаю на самолете под номером тринадцать, посыпались вопросы.

– Зачем летаешь с таким номером?

– Назло немцам, – ответил я.

– А ведь правда, – поддержал меня кто-то из пехотинцев, – увидит гитлеровец в воздухе такую цифру и будет стараться держаться от нее подальше. – Сколько же вылетов сделал на этом самолете?

Я сказал, что всего на «чертовой дюжине» сделал более двадцати вылетов, и в шутку заверил, что на этом самолете думаю воевать до Берлина.

– Смотри, в Берлине проверю, – подмигнул пехотинец.

– Хорошо, – в тон ему ответил я.

Перед посадкой в машину мы распрощались со своими новыми боевыми товарищами, как с близкими и давними друзьями.



«Как леталось, браток?»



26 мая советские войска перешли в наступление. Всем полкам дивизии было приказано наносить удары по пехоте противника в траншеях, по танкам и позициям артиллерии. Сразу 60 штурмовиков в сопровождении 52 истребителей атаковали врага – такую мы теперь имели технику!

Дивизионную колонну «илов» повел штурман нашего полка Сергей Попов. На поле боя из этой огромной колонны Попов замкнул круг, и на небольшой участок фашистской обороны штурмовики обрушили всю мощь своего огня.