JК
Вахтангов :: Херсонский Хрисанф Николаевич
Страница: 266 из 422Это совсем не то легкомыслие и падение чувства ответственности, которое можно было бы восстановить моральным внушением и простыми организационными мерами. Должно быть целиком переосмыслено само понятие «студийность». Молодежь переросла рамки теплицы. И выросла она благодаря революции.
Разделяют ли ученики мечты Вахтангова?
Неожиданно его посещает чувство одиночества.
В его дневнике набегают одна на другую строки:
«…Пора бы мне думать о том, чтоб осмелеть и дерзнуть.
Большевики тем и прекрасны, что они одиноки, что их не понимают».
Снова и снова возвращается он к этой мысли. Она говорит об очень многом. Вахтангов убежденно ищет и начинает находить прекрасное за пределами той среды, в Которой он вырос и продолжает жить. Он стремится вырваться навстречу новому из тесного круга привычного и понятного. Но как вырваться? Где, в чем найти опору? Между режиссером и широкой жизнью — так сложились в то время условия в его профессии — обычно стоит драматург, пьеса, она должна быть окном или, вернее, дверью в реальную современную жизнь, но это случается не часто… «У меня нет ничего для дерзания и нет ничего, чтобы быть одиноким и непонятым, но я, например, хорошо понимаю, что студия наша идет вниз и что нет у нее духовного роста.
Надо взметнуть, а нечем. Надо ставить «Каина» 11 — у меня есть смелый план, пусть он нелепый. Надо ставить «Зори» 12 . Надо инсценировать библию. Надо сыграть мятежный дух народа.
Разделяют ли ученики мечты Вахтангова?
Неожиданно его посещает чувство одиночества.
В его дневнике набегают одна на другую строки:
«…Пора бы мне думать о том, чтоб осмелеть и дерзнуть.
Большевики тем и прекрасны, что они одиноки, что их не понимают».
Снова и снова возвращается он к этой мысли. Она говорит об очень многом. Вахтангов убежденно ищет и начинает находить прекрасное за пределами той среды, в Которой он вырос и продолжает жить. Он стремится вырваться навстречу новому из тесного круга привычного и понятного. Но как вырваться? Где, в чем найти опору? Между режиссером и широкой жизнью — так сложились в то время условия в его профессии — обычно стоит драматург, пьеса, она должна быть окном или, вернее, дверью в реальную современную жизнь, но это случается не часто… «У меня нет ничего для дерзания и нет ничего, чтобы быть одиноким и непонятым, но я, например, хорошо понимаю, что студия наша идет вниз и что нет у нее духовного роста.
Надо взметнуть, а нечем. Надо ставить «Каина» 11 — у меня есть смелый план, пусть он нелепый. Надо ставить «Зори» 12 . Надо инсценировать библию. Надо сыграть мятежный дух народа.