Загадка миллиардера Брынцалова   ::   Беляева Лилия Ивановна

И бравада, и напор, и готовность тотчас что-то делать, менять. Даже в мелочах. Вот он идет рядом с тобой и вдруг говорит: «Так, слушай, что-то мне не нравится твой пиджак». Но это не значит, что он заставит тебя идти и покупать пиджак. Он пойдет, купит тебе и скажет: «Знаешь, я думаю, тебе вот это будет лучше. Я тебе дарю». Так было со мной, так было с другими, так было со всеми людьми, которые работали у меня в пресс-службе — пять человек. Он сказал: «Так, я думаю, что надо бы приодеть вас. Мне не нравится, как вы одеты. Нет, нормально, но надо как-то по-другому, другой уровень, потому, что восприятие внешнее всегда важно». Я думаю, внешние атрибуты для него сегодня очень важны. Я видел, что он гордится своими вещами, какими-то своими приобретениями, картинами. У меня сложилось впечатление — он не может быть один, он всегда чувствует свою связь с другими людьми. Опять же он общинный донельзя человек! Из детства у него идет необходимость делиться. Он рассказывал, как однажды вышел на улицу в пять-шесть лет и решил спрятать бутерброд себе в карман. Его пацаны побили. Он говорит: «С тех пор я всегда делюсь». Вот это у него сохранилось до сих пор, только уже в крупных масштабах.

Что еще бросилось с самого начала в глаза? Я обратил внимание на его вкус. Ведь у него не было никаких модельеров, никаких художников, которые бы подсказывали, что есть хорошо и что ест плохо, или стилистов. Но чувство красивого у него есть.

— Милый, — робко вставляю я.