JК
Здесь было НТВ, ТВ-6, ТВС и другие истории :: Шендерович Виктор Анатольевич
Страница: 53 из 62Корреспондент на Кавказе, горячий парень с лицом супермена, в начале апреля, в прямом эфире, практически рвал на себе бронежилет в готовности умереть за право показывать неприглядную правду о войне… Он тихонечко остался на йордановском НТВ, и первый репортаж в новом качестве начал словами «Мир приходит на землю Чечни…»
Всякого мы навидались в те месяцы: «широк русский человек…» Были растерявшиеся; были запутавшиеся; были просто равнодушные… Но под огнем перейти с тонущего корабля на корабль неприятеля, и сразу на капитанский мостик – это надобно быть очень талантливым человеком.
На той прощальной «Антропологии» Парфенов сидел рядом со мной, и я физически чувствовал дрожь, которая била его. Лене было плохо – может быть, он чувствовал, что сделал что-то не то… Неотмершие куски симпатии к нему мешали мне формулировать. По левую руку от Парфенова сидел Ашот Насибов, далее – Дибров с его казачьей прямотой, и время от времени мы с Ашотом переглядывались, понимая, что наша главная художественная задача сегодня – ежели чего, успеть поймать «звезд» за пиджаки и не допустить мордобоя в прямом эфире.
Мы с Ашотом любим реалти-шоу, но не до такой степени.
Эфир закончился около двух ночи, а в пять утра, предварительно промаявшись пару часов в постели, я поехал в Шереметьево: в этот день у меня начинались гастроли в Германии. Я ехал, понимая, что никуда ехать не надо – конечно, русскоязычная публика простила бы меня за неявку на собственный концерт в этих обстоятельствах. И все-таки не решился на отмену.
Всякого мы навидались в те месяцы: «широк русский человек…» Были растерявшиеся; были запутавшиеся; были просто равнодушные… Но под огнем перейти с тонущего корабля на корабль неприятеля, и сразу на капитанский мостик – это надобно быть очень талантливым человеком.
На той прощальной «Антропологии» Парфенов сидел рядом со мной, и я физически чувствовал дрожь, которая била его. Лене было плохо – может быть, он чувствовал, что сделал что-то не то… Неотмершие куски симпатии к нему мешали мне формулировать. По левую руку от Парфенова сидел Ашот Насибов, далее – Дибров с его казачьей прямотой, и время от времени мы с Ашотом переглядывались, понимая, что наша главная художественная задача сегодня – ежели чего, успеть поймать «звезд» за пиджаки и не допустить мордобоя в прямом эфире.
Мы с Ашотом любим реалти-шоу, но не до такой степени.
Эфир закончился около двух ночи, а в пять утра, предварительно промаявшись пару часов в постели, я поехал в Шереметьево: в этот день у меня начинались гастроли в Германии. Я ехал, понимая, что никуда ехать не надо – конечно, русскоязычная публика простила бы меня за неявку на собственный концерт в этих обстоятельствах. И все-таки не решился на отмену.