Страница:
302 из 770
И оба говорят мне мертвым языком
О тайнах вечности и гроба…
О ком он думал? Что это, символическое видение или воспоминание о женщинах, когда-то любимых?
Точно отчаявшись разгадать смысл жизни, Пушкин написал:
Дар напрасный, дар случайный,
Жизнь, зачем ты мне дана?
(26 мая 1828 г.)
Этот цикл заканчивается «Стансами». Они написаны после освежительной, радостной, бодрой поездки в Эрзерум. В них новая отрешенность, почти мусульманское отрицание волевой жизни:
Брожу ли я вдоль улиц шумных,
Вхожу ль во многолюдный храм,
Сижу ль меж юношей безумных, —
Я предаюсь моим мечтам.
Я говорю: промчатся годы,
И сколько здесь ни видно нас,
Мы все сойдем под вечны своды —
И чей-нибудь уж близок час…
День каждый, каждую годину
Привык я думой провождать,
Грядущей смерти годовщину
Меж их стараясь угадать.
В «Стансах» нет ни возмущения, ни бунта, ни укора. Спокойное признание хрупкости нашей жизни разрешается примирительным аккордом:
И пусть у гробового входа
Младая будет жизнь играть,
И равнодушная природа
Красою вечною сиять.
Под «Стансами» стоит пометка – 1829 г. 26 декабря, 3 ч. 5. Так подробно Пушкин датировал стихи, которым почему-либо придавал особое значение. Так пометил он каждую главу «Полтавы».
Пушкин писал по поводу потерявшихся записок Байрона:
«И слава Богу, что потерялись.
|< Пред. 300 301 302 303 304 След. >|