JК
Жизни и смерти Михаила Арцыбашева :: Прокопов Тимофей
Страница: 35 из 41"
Рассказ о Михаиле Петровиче Арцыбашеве будет неполным, если не сказать еще об одной важной стороне его жизни и деятельности: он был пламенным, ярким публицистом, был им потому, что в груди его билось сердце беспокойного человека, скорбеющего о чужих бедах и радующегося людскому счастью. Пять томов его "Записок писателя" вобрали в себя всю его жизнь, выразили с не меньшей силою, чем его романы, повести, рассказы, пьесы, вулканический темперамент этого внешне замкнутого, нелюдимого упрямца и неуступчивого гордеца.
Как и всякий неравнодушный человек, Арцыбашев с юных лет искал "большую правду жизни". Вначале ею стала та философия "примирения с жизнью через идеалистическую мораль", которую он выразил в рассказе "Смерть Ланде". Затем пришло увлечение санинским нигилистическим своеволием, с его искренним исповеданием "полной и беззапретной свободы личности". Как вспоминает в очерке-некрологе хорошо его знавший Петр Пильский, "с этим убеждением, с этой программой Арцыбашев остается в союзе на всем пути писательства, как всегда, - неуступчивый упрямец и здесь. Конечно, и эта проповедь диктовалась прежде всего его неугомонным и горящим темпераментом. В нем вообще жил мятежный дух противоречия и борьбы. Он любил не соглашаться. Ему нравилось быть одному, в стороне, при своем собственном особом мнении" {Пильский Петр. М. Арцыбашев // Новое русское слово. 1927. 24 апреля.}.
Рассказ о Михаиле Петровиче Арцыбашеве будет неполным, если не сказать еще об одной важной стороне его жизни и деятельности: он был пламенным, ярким публицистом, был им потому, что в груди его билось сердце беспокойного человека, скорбеющего о чужих бедах и радующегося людскому счастью. Пять томов его "Записок писателя" вобрали в себя всю его жизнь, выразили с не меньшей силою, чем его романы, повести, рассказы, пьесы, вулканический темперамент этого внешне замкнутого, нелюдимого упрямца и неуступчивого гордеца.
Как и всякий неравнодушный человек, Арцыбашев с юных лет искал "большую правду жизни". Вначале ею стала та философия "примирения с жизнью через идеалистическую мораль", которую он выразил в рассказе "Смерть Ланде". Затем пришло увлечение санинским нигилистическим своеволием, с его искренним исповеданием "полной и беззапретной свободы личности". Как вспоминает в очерке-некрологе хорошо его знавший Петр Пильский, "с этим убеждением, с этой программой Арцыбашев остается в союзе на всем пути писательства, как всегда, - неуступчивый упрямец и здесь. Конечно, и эта проповедь диктовалась прежде всего его неугомонным и горящим темпераментом. В нем вообще жил мятежный дух противоречия и борьбы. Он любил не соглашаться. Ему нравилось быть одному, в стороне, при своем собственном особом мнении" {Пильский Петр. М. Арцыбашев // Новое русское слово. 1927. 24 апреля.}.