Страница:
49 из 239
Если бы жили сейчас казаки той же породы и воспитания, что Прийма и Обабко, а в станицах и в отделах правили чины той же стати и коренного родства, что и Гулый, Вареник, Бабыч, то не надо было бы убеждать начальство: “будем хранить…”, “давайте издадим…”, “нельзя разрушать…” и т. п. “Хвала тебе, батько, — говорили казаки станицы Таманской наказному атаману Бабычу, — и слава тебе во веки вечные за горячую любовь к родной старине, любить которую и нам завещаешь”.
— То ли правда исчезли родственные отношения, — говорил я вечером в Пересыпи петербургскому учёному, давно купившему в посёлке усадьбу и выезжавшему в северную столицу два-три раза в год. — Понимали все: это наше, это нам досталось от отцов и дедов. Жили и чувствовали это. А сейча-ас…
— А сейчас… “никому ничего не нужно”. А кому нужно, того не слышат. Издают лощёные рекламные листки, какие-то экономические, “менеджерские” газетки, альбомчики, пустые книги, которые невозможно прочесть. Отсталость жуткая! Не отличают плохое от ужасного.
— Сколько раз просил: издайте этих талантливых ахтанизовцев (Прийму, Обабко, Гулого) — не запомнили. Сейчас составлена КНИГА ЧТЕНИЯ (из подлинных текстов со времён древности) о Тамани. Нет! На чушь всякую деньги есть, на чудесное — нету. Нету жажды испить водицы. Придут турки и издадут, придут греки — издадут, и только русские сами себя забыли. Что же это за русские? Где выросло такое невиданное племя? Оно выросло в саду классовой борьбы.
|< Пред. 47 48 49 50 51 След. >|