Журнал Наш Современник 2006 6   ::   Современник Журнал Наш

При большом количестве поступивших раненых обычными были и такие ситуации: чтобы хирургу не терять стерильности рук (по-медицински — “не размываться”), санитары при соответствующей необходимости подносили хирургу “утку” прямо к операционному столу. “Ну-ка, девки, отвернитесь!” — следовала команда, и операции продолжались. Никогда не прекращались они и во время бомбёжек и обстрелов: как же можно прервать операцию, если на столе лежит располосованный или со вскрытой брюшной полостью раненый? Бывало, осколки дырявят верх палатки, а хирурги и медсестры в это время над раненым наклоняются, закрывают его своими телами.

Вот одна из характерных картин напряженности работы медперсонала ОРМУ. После двух-трех суток непрекращающихся операций закончилась последняя. Отец или другой хирург в окровавленном фартуке, в маске выходит в предоперационную, тут же падает без сил на груду кровавого, грязного белья, бинтов и сразу засыпает. Санитары бережно уносят его в палату, раздевают и бдительно охраняют сон. Отца моего любили, о нем как о хирурге ходили легенды. Я всё это, как говорится, “мотал на ус”, наблюдая, как работает полевая медицина и непосредственно участвуя в этой работе. Полагаю, у меня тогда и зародилось подспудное желание стать врачом.

Сначала я был в ОРМУ, можно сказать, кем-то вроде медицинского разнорабочего. Но через месяц уже полностью встроился в работу медперсонала: и ноги-руки раненым держал при ампутациях, и перетаскивал их на носилках вместе с санитарами, и бельё стирал, и за ранеными ухаживал, и хоронить умерших приходилось.