JК
Журналистика и разведка :: Чехонин Б
Страница: 136 из 582Доставленный в комендатуру "рыбак" заговорил по-японски.
В музее, вернее во Дворце воспитания на Этадзиме, я познакомился с его директором, участником Второй мировой войны.
- Смертники - наша гордость, наши герои,- убеждал он с жаром меня.Они умолкли навеки. Вместо них обязаны говорить мы, говорить до конца дней, чтобы наша молодежь стала такой же прекрасной.
Учиться у смертников? Что об этом думают не директор, а они сами те, которые уцелели? Сакамаки перечеркнул прошлое.
- Я предпочитаю не думать о нем,- говорит он мне в Токио.Современной молодежи надо учиться другому - уживаться с людьми, находить взаимопонимание.
- Прошлое мне кажется страшным сном,- вторит ему Ясуо Кувахара.Скажите, когда вы просыпаетесь от кошмара, вам хочется продлить этот страшный сон?
Мы сидим с ним в токийском корпункте "Известий" и разговариваем по душам. Он знакомит меня с практическим курсом самоубийства, который проходил каждый летчик-смертник,- пикированием на вражескую цель. Кувахаре хорошо запомнилось первое тренировочное пике. С высоты двух тысяч футов хорошо видны взлетная полоса и маленькая башня - контрольная цель пике. Выйти из пике приказано на высоте не более ста футов от этой башни. На какие-то секунды чувствуешь себя загипнотизированным этим зрелищем. Бараки казарм, стоящие внизу самолеты несутся навстречу тебе с огромной скоростью. Кажется, вот-вот твой самолет пронзит контрольная вышка.
В музее, вернее во Дворце воспитания на Этадзиме, я познакомился с его директором, участником Второй мировой войны.
- Смертники - наша гордость, наши герои,- убеждал он с жаром меня.Они умолкли навеки. Вместо них обязаны говорить мы, говорить до конца дней, чтобы наша молодежь стала такой же прекрасной.
Учиться у смертников? Что об этом думают не директор, а они сами те, которые уцелели? Сакамаки перечеркнул прошлое.
- Я предпочитаю не думать о нем,- говорит он мне в Токио.Современной молодежи надо учиться другому - уживаться с людьми, находить взаимопонимание.
- Прошлое мне кажется страшным сном,- вторит ему Ясуо Кувахара.Скажите, когда вы просыпаетесь от кошмара, вам хочется продлить этот страшный сон?
Мы сидим с ним в токийском корпункте "Известий" и разговариваем по душам. Он знакомит меня с практическим курсом самоубийства, который проходил каждый летчик-смертник,- пикированием на вражескую цель. Кувахаре хорошо запомнилось первое тренировочное пике. С высоты двух тысяч футов хорошо видны взлетная полоса и маленькая башня - контрольная цель пике. Выйти из пике приказано на высоте не более ста футов от этой башни. На какие-то секунды чувствуешь себя загипнотизированным этим зрелищем. Бараки казарм, стоящие внизу самолеты несутся навстречу тебе с огромной скоростью. Кажется, вот-вот твой самолет пронзит контрольная вышка.