Фраер вору не товарищ!   ::   Рыжков Владимир Васильевич

— Идет.

Самохин покинул подъезд и сел в машину, в которой отдыхал водитель. Сурков остался в вестибюле. Он закурил и следил из открытой двери, как отъехал полковник.

Андрей приник к оконному стеклу на лестничной площадке и наблюдал за тем, как отъехала «волга». Он видел, что Самохин уехал один. Второй так и не показался, и значит, остался на стреме. Андрей спустился по лестнице на люськин этаж, постучал в дверь квартиры. Люська открыла ему. Он приложил палец к губам, шагнул в прихожую и аккуратно прикрыл за собой дверь, стараясь не щелкать замком. Люська смотрела на него с недоумением.

— Один уже засел, — сообщил он.

— Где?

— Там, внизу. О чем они тебя спрашивали?

— Да, всякую ерунду. — Отмахнулась она и пошла в комнату.

Он двинулся за ней, не отступая ни на шаг. Если ими заинтересовались оперы, то все идет так, как он и предполагал. Теперь он не вольный пахарь, он — беглец. А это накладывает на человека особые обязанности — прислушиваться, подозревать всех и каждого и оглядываться назад. Эти обязанности лишают его покоя, аппетита, сна. Он становиться нервным и раздражительным. И скоро сдает. Или бежит ото всех на край света, или приходит с повинной. Страх беглеца не проходит сам собой, как насморк. От него можно излечиться только перестав быть беглецом.

— Самохин за ерундой не ездит. Если он куда и отправляется, то только в случае крайних обстоятельств. Значит, они уже наступили.