JК
Санктпетербургские кунсткамеры :: Говоров Александр
Страница: 206 из 309Цыцурин раскрыл папку, стал докладывать: с карточного стола доход полторы тысячи рублей, с питейного зала — девятьсот.
— Откупные за вино в казну сдаешь? — строго спросил светлейший.
— Никак нет, все в вашу долю кладу.
— То-то! — Меншиков, довольный, стал выколачивать чубук о подоконник. — Мне эти денежки более надобны, чем казне. Да и вообще казна — это я!
— Убыточек имеется… — доложил Цыцурин.
— Какой такой убыточек?
— Полицейским чинам и иным проверяющим после каждой их визитации то рублевку, то семишник… Сто семьдесят шесть рублей восемь алтын на круг набежало!
— Никаких визитаций! — вскипел светлейший. — Дармоеды! Пусть сами себя проверяют! А ежели бы правда Девиер сидел бы в этом дурацком сундуке, я б ему тотчас кочергой внушил, что в мои вольные дома его полициантам рыла не совать!
Маркиза положила ладонь на руку разбушевавшегося князя, предложила:
— Не угодно ли, клавесинист Кика сыграет вашу любимую пиесу «Полет сильфиды»?
— Сильфиду как-нибудь потом. — Светлейший снял руку Софьи. — Мне пора ехать. Ты же, Цыцурин, ступай в зал, на кого ты там банк покинул?
— Банк вызвался держать князь Кантемир-старший.
— Ого! — развеселился Меншиков. — У нас сколь угодно мошенников, которые так и лезут в князья. А тут первый случай князя, которому не терпится в мошенники! Иди!
Он не удержался от соблазна, присел к столу, развязал кису, врученную ему Цыцуриным. Звонкие европейские гульдены и ефимки с удовольствием взвешивал на ладони.
— Откупные за вино в казну сдаешь? — строго спросил светлейший.
— Никак нет, все в вашу долю кладу.
— То-то! — Меншиков, довольный, стал выколачивать чубук о подоконник. — Мне эти денежки более надобны, чем казне. Да и вообще казна — это я!
— Убыточек имеется… — доложил Цыцурин.
— Какой такой убыточек?
— Полицейским чинам и иным проверяющим после каждой их визитации то рублевку, то семишник… Сто семьдесят шесть рублей восемь алтын на круг набежало!
— Никаких визитаций! — вскипел светлейший. — Дармоеды! Пусть сами себя проверяют! А ежели бы правда Девиер сидел бы в этом дурацком сундуке, я б ему тотчас кочергой внушил, что в мои вольные дома его полициантам рыла не совать!
Маркиза положила ладонь на руку разбушевавшегося князя, предложила:
— Не угодно ли, клавесинист Кика сыграет вашу любимую пиесу «Полет сильфиды»?
— Сильфиду как-нибудь потом. — Светлейший снял руку Софьи. — Мне пора ехать. Ты же, Цыцурин, ступай в зал, на кого ты там банк покинул?
— Банк вызвался держать князь Кантемир-старший.
— Ого! — развеселился Меншиков. — У нас сколь угодно мошенников, которые так и лезут в князья. А тут первый случай князя, которому не терпится в мошенники! Иди!
Он не удержался от соблазна, присел к столу, развязал кису, врученную ему Цыцуриным. Звонкие европейские гульдены и ефимки с удовольствием взвешивал на ладони.