JК
Год тигра :: Хиггинс Джек
Страница: 119 из 179Остановившись у одной изних, сержант открыл ее и кивком указал арестованному на вход.
Шавасс прошел в небольшую тюремную камеру, размером не более шести квадратных футов. У стены стояла железная койка. Окна в этом каменном мешке не было. Как только за спиной Шавасса захлопнулась дверь, в камере стало совсем темно. Касаясь руками мокрых стен, он осторожно пробрался к койке. Постели на ней не было, но Шавасс пребывал в таком состоянии, что мог бы заснуть и на полу. Он улегся на кровать, и тотчас ржавые пружины больно впились ему в спину.
Дышать в одиночке было легче, чем в общей камере. Как ни странно, Шавасс сразу же расслабился, напряжение постепенно стало спадать. Однако усталость не проходила. Все конечности ломило, а рана на лбу постоянно давала о себе знать тупой ноющей болью.
Он тяжело вздохнул и закрыл глаза. И тут над его дверью громко зазвонил звонок и замигала красная лампочка.
Шавасс, готовый к самому худшему, поднялся с койки. Нервы его были напряжены до предела, к горлу подступила тошнота.
Вскоре в замочной скважине с противным скрипом повернулся ключ, дверь распахнулась, и в ее ярко освещенном проеме Шавасс увидел низкорослого сержанта. Он стоял, упираясь руками в бока, и улыбался. Шавасс вышел из камеры и в сопровождении все того же конвоя направился по коридору. Сержант, как и прежде шедший впереди, открыл в торце коридора дверь, и они вышли на улицу. Было темно, с неба лило как из ведра.
Шавасс прошел в небольшую тюремную камеру, размером не более шести квадратных футов. У стены стояла железная койка. Окна в этом каменном мешке не было. Как только за спиной Шавасса захлопнулась дверь, в камере стало совсем темно. Касаясь руками мокрых стен, он осторожно пробрался к койке. Постели на ней не было, но Шавасс пребывал в таком состоянии, что мог бы заснуть и на полу. Он улегся на кровать, и тотчас ржавые пружины больно впились ему в спину.
Дышать в одиночке было легче, чем в общей камере. Как ни странно, Шавасс сразу же расслабился, напряжение постепенно стало спадать. Однако усталость не проходила. Все конечности ломило, а рана на лбу постоянно давала о себе знать тупой ноющей болью.
Он тяжело вздохнул и закрыл глаза. И тут над его дверью громко зазвонил звонок и замигала красная лампочка.
Шавасс, готовый к самому худшему, поднялся с койки. Нервы его были напряжены до предела, к горлу подступила тошнота.
Вскоре в замочной скважине с противным скрипом повернулся ключ, дверь распахнулась, и в ее ярко освещенном проеме Шавасс увидел низкорослого сержанта. Он стоял, упираясь руками в бока, и улыбался. Шавасс вышел из камеры и в сопровождении все того же конвоя направился по коридору. Сержант, как и прежде шедший впереди, открыл в торце коридора дверь, и они вышли на улицу. Было темно, с неба лило как из ведра.