JК
Альбинос :: Майринк Густав
Страница: 2 из 19Овеянном духом Петрарки и Кола Риенцо, которые тоже входили в число наших братьев.
– Все верно. В Ангельском саду! Названном в честь Ангелуса из Флоренции, лейб-медика императора Карла IV, у которого нашел прибежище Риенцо, пока его не выдали папе, – с восторгом подхватил Скриб – Исмаэль Гнайтинг.
Но знаете ли вы, что «Сат-Баис», ложей первых «Азиатских братьев», были основаны Прага и – и – и даже Аллахабад, в общем, все те города, название которых означает «порог»?! Боже Всемогущий, какие деяния, какие деяния!
И все, все исчезло, рассеялось как дым.
Как сказал Будда: «Не оставляет след летящий». Это были наши предшественники! А мы – эбриаты!! Пьяные свиньи!! Гип-гип ура! – сдохнешь тут со смеху.
Баал Шем сделал говорившему знак, чтобы он наконец замолчал. Но тот его не понял и продолжал говорить до тех пор, пока Ариост не оттолкнул свой бокал и не вышел из зала.
– Ты расстроил его, – грустно сказал Баал Шем Исмаэлю Гнайтингу, – уважай хотя бы его седины.
– Ну вот, – пробурчал тот, – как будто я его хотел обидеть! Да хоть бы и так!
Все равно он вернется.
Через час начнется празднование столетнего юбилея, на котором он должен присутствовать.
– Вечно эти ссоры, надоело, – подал голос кто-то из молодых, – ведь так хорошо пили…
Недовольство нависло над круглым столом.
Братья молча сосали свои глиняные голландские трубки.
– Все верно. В Ангельском саду! Названном в честь Ангелуса из Флоренции, лейб-медика императора Карла IV, у которого нашел прибежище Риенцо, пока его не выдали папе, – с восторгом подхватил Скриб – Исмаэль Гнайтинг.
Но знаете ли вы, что «Сат-Баис», ложей первых «Азиатских братьев», были основаны Прага и – и – и даже Аллахабад, в общем, все те города, название которых означает «порог»?! Боже Всемогущий, какие деяния, какие деяния!
И все, все исчезло, рассеялось как дым.
Как сказал Будда: «Не оставляет след летящий». Это были наши предшественники! А мы – эбриаты!! Пьяные свиньи!! Гип-гип ура! – сдохнешь тут со смеху.
Баал Шем сделал говорившему знак, чтобы он наконец замолчал. Но тот его не понял и продолжал говорить до тех пор, пока Ариост не оттолкнул свой бокал и не вышел из зала.
– Ты расстроил его, – грустно сказал Баал Шем Исмаэлю Гнайтингу, – уважай хотя бы его седины.
– Ну вот, – пробурчал тот, – как будто я его хотел обидеть! Да хоть бы и так!
Все равно он вернется.
Через час начнется празднование столетнего юбилея, на котором он должен присутствовать.
– Вечно эти ссоры, надоело, – подал голос кто-то из молодых, – ведь так хорошо пили…
Недовольство нависло над круглым столом.
Братья молча сосали свои глиняные голландские трубки.