Горение. Книга 2   ::   Семенов Юлиан

Как человек за три месяца изменился?! А может, и не изменился, может, наоборот, именно теперь, состоявшись, и стал самим собою, а раньше надевал маску? Вот что власть делает! Но отчего же он власть намеревается передать другому, разве это умно?

— А кем вы думаете стать в кабинете Шипова?

— Если он согласится, я бы сохранил за собою этот же портфель.

— Погодите, Петр Аркадьевич, все это так неожиданно… Что же вы при живом-то премьере, при Горемыкине, не похоронив еще, нового намечаете?

— Горемыкин уже умер… Нет, нет, в государственном смысле, здоровья Иван Логгинович отменного… Однако поскольку государь не станет подписывать рескрипт о роспуске Думы — зачем ему ссориться с избирателями, — то сделать это остается Горемыкину. А кто же оставляет премьером человека, предпринявшего шаг, в высшей мере непопулярный?

— А если государь вместе с ним решит внести и другие изменения в кабинете?

— Обязательно решит. Шахматова погонит, он реакционер, он противник всего нового… Может, еще кого…

— Вот я и думаю — кого еще?

— За меня беспокоитесь? Меня он не погонит. Он понимает, что в нынешней сложной ситуации министр полиции должен быть на месте, во всеоружии, стрелять в случае нужды ему придется… Хотя — я убежден — не придется… Разгон Думы проглотят, надоели разговоры, устали от них люди, дела хотят…

— Петр Аркадьевич, но Шипов не согласится пригласить вас в кабинет. Вы для него представитель бюрократии, вы и до событий служили губернатором…

— А он? До событий он служил московским головою — тоже лизал.

— Именно поэтому он и будет против вас.