Горение. Книга 3   ::   Семенов Юлиан

С ужасом я узнал потом, что дело кончилось тем, что несчастные, благодаря моему вмешательству, просидели лишний месяц, ожидая повешения… Казнь сопровождалась каким-то горячечным бредом: палач, тюремная стража и жандармы, наблюдавшиеза приведением приговора в исполнение, перепились и растеряли все трупы, покудова везли их на захоронение… Тем не менее тогда Столыпин показался мне человеком необычным: и то, как он искренно набросился на меня, и его ужасная диаграмма, и его слова о том, что он должен защищать тысячи от единиц, свидетельствовали о его огромной уверенности: лишь он может спасти государство и свободу обывателей… Но по прошествии времени мне пришлось быть у него в Елагинском дворце, на острове, по поводу члена Государственной думы Пьяных, обвиненного в убийстве провокатора. Суть дела мне изложил адвокат Кальманович, защищавший Пьяных. Провокатора, мол, заманили в избу, играть в. карты, посадили спиною к окну, из которого в него и выстрелили. Пуля пробила печень, задела даже сердце, огромный кровоподтек; провокатор, не приходя в сознание — это подтверждает и фельдшер и доктор, — скончался в больнице. Отец убитого тем не менее твердил: „Сынок перед смертью поведал, как он после выстрела обернулся и увидел, что в него стрелял Пьяных“. Это было единственное показание, на основании которого депутат Думы был лишен неприкосновенности, арестован, судим военным судом и приговорен к расстрелу.