Бес шума и пыли   ::   Мякшин Антон

Мы ни в чем не виноваты!

— Чисты душой и телом! — нагло соврал Пахом-Чик.

— А сколько вас? — спросил Никодим.

— Четверо, — ответил я, заметив неподдельный интерес в голосе Никодима. — А что?

— Четверо — это хорошо, — почему-то обрадовался дедок. — Четверо — это очень хорошо!

— Чего хорошего-то? — спросили мы все в один голос.

— Старого Никодима не накажут, — удовлетворенно выговорил дедок. — Я же, касатики вы мои, старый стал, хотя и службу несу. Только с памятью туговато. Вас же много здесь, арестантов. Кому принесу поесть, а про кого и забуду. Тут ведь народец всё больше тихенький, пришибленный. Цепями своими позвякивают да стонут. Кроме одного — басурманина с огроменной головой. Того, коли не покормишь, будет орать и биться. Неровен час — вырвется, хоть и опутан цепями, как муха паутиной… Важный арестант… Так о чем это я? Ага… Вот прошел нынче по застенкам, посмотрел — что-то маловато арестантов осталось. Ой, думаю, не миновать нахлобучки от начальства! А тут вы объявились, старого Никодима выручили… И в такой день, в такой день!

— В какой день? — простонал Гаврила.

— Как же, касатики! — всплеснул руками Никодим. — Нынче же праздник большой в Москве-матушке! Батюшка-государь по такому случаю из Александровой слободы прибыли… Разве не знаете? Заступник наш, последний богатырь всея Руси Георгий венчается! Сам государь на службе будет.