JК
Бес шума и пыли :: Мякшин Антон
Страница: 51 из 365Миндалевидной — так, кажется, это называется… Как же я сразу не заметил? Красота — с чуть-чуть восточным налетом… Что, кстати, девицу нисколько не портит, но придает ей особый шарм… Удивительное лицо: чем больше всматриваешься, тем больше замечаешь того, чего раньше не видел. Словно картина старинного мастера… Наверное, кто-то из предков питал страсть к экзотике… Или матушка ее неровно дышала к симпатичным басурманам…»
Остановившись перед мужичком, девушка взялась за поясок на сарафане…
И в эту секунду, когда я, раскрыв рот, яростно завидовал мужичку, сидевшему на кровати, в комнате раздался голос — скучный, даже сонный:
— Негоже, Оксана, поступать так девице невинной…
Оксана! Эта девушка и есть та самая Оксана!.. Не будь я бесом, сам бы продал кому угодно душу, лишь бы оказаться на месте этого мужичка!
А он продолжил вещать с кровати своим скучным голосом:
— Негоже, Оксана, поступать так…
Девица оставила в покое поясок, повернулась ко мне в пол-оборота и опустилась вдруг на колени.
— Да как же, любезный мой, Георгий… Ведь сил нет при тебе находиться и желанной не быть…
Георгий?! Вот этот вот заморыш, которого Гаврила одним плевком в землю по кадык вобьет, и есть богатырь всея Руси, защитник православных, губитель басурман и гроза нечисти?!
— Дело жизни моей, — голос мужичка окреп и приобрел торжественные нотки, — дело жизни моей бороться до конца своих дней со злой силой, православный народ мучающей. Семья только помехой мне будет.
Остановившись перед мужичком, девушка взялась за поясок на сарафане…
И в эту секунду, когда я, раскрыв рот, яростно завидовал мужичку, сидевшему на кровати, в комнате раздался голос — скучный, даже сонный:
— Негоже, Оксана, поступать так девице невинной…
Оксана! Эта девушка и есть та самая Оксана!.. Не будь я бесом, сам бы продал кому угодно душу, лишь бы оказаться на месте этого мужичка!
А он продолжил вещать с кровати своим скучным голосом:
— Негоже, Оксана, поступать так…
Девица оставила в покое поясок, повернулась ко мне в пол-оборота и опустилась вдруг на колени.
— Да как же, любезный мой, Георгий… Ведь сил нет при тебе находиться и желанной не быть…
Георгий?! Вот этот вот заморыш, которого Гаврила одним плевком в землю по кадык вобьет, и есть богатырь всея Руси, защитник православных, губитель басурман и гроза нечисти?!
— Дело жизни моей, — голос мужичка окреп и приобрел торжественные нотки, — дело жизни моей бороться до конца своих дней со злой силой, православный народ мучающей. Семья только помехой мне будет.