Бета Семь при ближайшем рассмотрении   ::   Юрьев Зиновий Юрьевич

Он дернулся, и пространство вокруг качнулось.

Он страстно хотел теперь вернуться в свой привычный мир, мир многих измерений, мир многогранный, мир послушный и исполнительный. Он сделал усилие, чтобы покинуть эту нелепую материальную оболочку и вернуться в башню, где всегда обитал. Он уже делал это. Это было вовсе не трудно. Нужно только захотеть, и желание тут же ощущалось как вибрирующий канал, по которому проносилась информация, составлявшая его «я».

Он захотел, но накала не было. Он был пленником тела. Он поднял в ужасе руки, и в растущий, уплотнявшийся ужас вклинился еще один его всплеск – в поле его зрения были не две, а три руки. Третья рука тянулась от груди, как у верта.

Он – верт? Мозг – верт? Этого быть не могло. Мир начал плавно кружиться, и из всех его темных углов выползали верты, давно исчезнувшие верты, которых он осчастливил, помог им погрузиться в вечное небытие. Они размахивали множеством рук, и все руки тянулись к нему. Теперь он ощущал связь, но не с кирдами, а с вертами. Трехрукие хватали его за голову, пролезали в нее, быстро-быстро расшвыривали все, что в ней «5ыло, наверное, что-то искали, растаскивали его мысли его сознание, его мир.

Он издал стон и упал.

* * *



– Это был не верт, – сказал Галинта.

– Я не узнал его, – кивнул Крус-Надеждин.

– А может быть… – нерешительно сказал Галинта.

– Нет, это невозможно, – покачал головой Крус-На­деждин.

– Володя, – сказал Галинта, – надо продолжать.