JК
Бог паутины :: Парнов Еремей
Страница: 583 из 687Все цвело и взаимодействовало, пребывая в непрерывном движении. Павлу Борисовичу впервые довелось воочию увидеть живые кораллы. Ячеистые фестоны мадрепоров перемежались ажурными переплетениями горгонарий и шляпками мозговиков, испещренными рельефными извилинами.
Пестрые, юркие, словно колибри, коралловые рыбы деловито сновали среди изысканных, как хризантемы, актиний, плотоядно раскинувших щупальца. Высунулась, приоткрыв зубастую пасть, любопытная мурена и, взметнув песок, юркнула обратно в расселину. Вытянувшись в непрерывную цепь, брели в полунаклонной позе лангусты. Как слепцы у Брейгеля.
Стоило претерпеть любые превратности, чтобы хоть одним глазком заглянуть в райские кущи Нептуна, где жизнь и смерть идеально уравновешены и нет места для безумств человека.
Когда дно совершенно скрылось из глаз, Климовицкий с сожалением выключил прожектор. Заработали двигатели. Четвертый круг завершался все так же безрезультатно. Ради нескольких чугунных ядер времен наполеоновских войн и амфоры с отбитой ручкой Бургильон не счел нужным становиться на якорь. Ночь решено было провести под защитой волнорезов Иоса. Успокоительно помигивали маяки на прибрежных скалах, указывая проход между острыми рифами, над которыми, тускло вспыхивая в лунном свете, взлетала пена. Жгучий рубиновый огонек обозначил вершину острова, где, по преданию, родился Гомер [76] .
Окаймленная ожерельем фонарей, призывно переливалась, отражаясь в зеркале акватории, набережная.
Пестрые, юркие, словно колибри, коралловые рыбы деловито сновали среди изысканных, как хризантемы, актиний, плотоядно раскинувших щупальца. Высунулась, приоткрыв зубастую пасть, любопытная мурена и, взметнув песок, юркнула обратно в расселину. Вытянувшись в непрерывную цепь, брели в полунаклонной позе лангусты. Как слепцы у Брейгеля.
Стоило претерпеть любые превратности, чтобы хоть одним глазком заглянуть в райские кущи Нептуна, где жизнь и смерть идеально уравновешены и нет места для безумств человека.
Когда дно совершенно скрылось из глаз, Климовицкий с сожалением выключил прожектор. Заработали двигатели. Четвертый круг завершался все так же безрезультатно. Ради нескольких чугунных ядер времен наполеоновских войн и амфоры с отбитой ручкой Бургильон не счел нужным становиться на якорь. Ночь решено было провести под защитой волнорезов Иоса. Успокоительно помигивали маяки на прибрежных скалах, указывая проход между острыми рифами, над которыми, тускло вспыхивая в лунном свете, взлетала пена. Жгучий рубиновый огонек обозначил вершину острова, где, по преданию, родился Гомер [76] .
Окаймленная ожерельем фонарей, призывно переливалась, отражаясь в зеркале акватории, набережная.