Страница:
192 из 374
— Нет, моя бабушка Наина Карповна!
Солдат, пришедший в себя после обморока, поднялся на ноги, заглянул в кабинет и вторично лишился чувств, увидев, как грозный майор пал на колени и завыл, простирая руки к красному шпиону:
— Батюшка! Родненький! Прости меня, скота неразумного!
— Пропуск напишешь? — осведомился я.
— Напишу! Напишу! Грех свой отмаливать буду веки вечные! В монастырь уйду!
— А Петра Карася отпустишь? — обрадовался я.
— И Карася отпущу! Кто я такой, червь неразумный, чтобы живую тварь свободы лишать? Я и мухи теперь не обижу, не то что Карася… Всех отпущу, всех умолять о прощении буду! Каюсь! Каюсь! Грешен!
— Та-ак… Войско свое разоружишь? — вконец обнаглел я.
— Разоружу! Сам по городам и весям буду в рубище ходить, людей к покаянию призывать! Прости меня, народ православный!..
Ну все, наконец-то… Никак я господина коменданта Эликсиром Святости попотчевал. Я вытер пот со лба и устало вздохнул. Ох, тяжелая эта работа — исправлять человеческую природу…
Наверное, в Рогунове никогда еще за всю историю города не было зафиксировано такое громадное количество случаев нервных припадков, обмороков, истерик и помешательств. Весь гарнизон наблюдал за тем, как лютый зверь господин майор полз на коленях от камеры к камере, отпирая двери, выпуская на волю несчастных узников, а красный шпион важно вышагивал позади коменданта и время от времени поддавал по жирному заду сапогом.
— Еще! — рыдал при этом майор.
|< Пред. 190 191 192 193 194 След. >|