JК
Гроза над лагуной :: Коршунов Евгений Анатольевич
Страница: 20 из 125 — Живет в Штатах, вышлазамуж за преуспевающего врача. — Он поднес к губам стакан. — Когда во время отпуска мы бываем в Штатах, дочь встречается с нею.
Корпев задумчиво смотрел прямо перед собою.
— Вы никогда не рассказывали мне о, матери Елены… Она красива?
— Для меня — да. Вам может показаться странным, но мы увидели друг друга — я говорю «увидели» по-настоящему, как мужчина и женщина могут увидеть друг друга, — во время отступления. Это было в сорок девятом. Мы проиграли гражданскую войну. Моя бригада была выбита из гор и отходила к морю. Елена присоединилась к нам с остатками одного небольшого отряда, тоже отходившего, к побережью. Она прекрасно стреляла из пулемета и тащила его на себе, никому не доверяя: высокая, тоненькая, волосы как у мальчишки. Пилотку она потеряла, но куртка и брюки на ней были такими, будто она их только что отгладила.
Последний бой мы дали почти у самой кромки воды. За нами было море, море и баркасы, которые пригнали для нас местные рыбаки.
С нами были раненые, женщины и дети. Я приказал спасать в первую очередь их. Остальные залегли за камнями. Фашисты знали, что нам никуда уже не уйти и мы будем драться до последнего. Они сидели и ждали, пока не подвезли минометы. Когда взорвалась первая мина, я увидел Елену. Она поднялась и пошла с гранатами вверх, по склону горы, прямо на фашистов. И мы все пошли за ней. Это было безумие, и я вдруг понял, что все эти дни, пока мы, оборванные, грязные, усталые, отступали к морю, Елена была дорога мне.
Корпев задумчиво смотрел прямо перед собою.
— Вы никогда не рассказывали мне о, матери Елены… Она красива?
— Для меня — да. Вам может показаться странным, но мы увидели друг друга — я говорю «увидели» по-настоящему, как мужчина и женщина могут увидеть друг друга, — во время отступления. Это было в сорок девятом. Мы проиграли гражданскую войну. Моя бригада была выбита из гор и отходила к морю. Елена присоединилась к нам с остатками одного небольшого отряда, тоже отходившего, к побережью. Она прекрасно стреляла из пулемета и тащила его на себе, никому не доверяя: высокая, тоненькая, волосы как у мальчишки. Пилотку она потеряла, но куртка и брюки на ней были такими, будто она их только что отгладила.
Последний бой мы дали почти у самой кромки воды. За нами было море, море и баркасы, которые пригнали для нас местные рыбаки.
С нами были раненые, женщины и дети. Я приказал спасать в первую очередь их. Остальные залегли за камнями. Фашисты знали, что нам никуда уже не уйти и мы будем драться до последнего. Они сидели и ждали, пока не подвезли минометы. Когда взорвалась первая мина, я увидел Елену. Она поднялась и пошла с гранатами вверх, по склону горы, прямо на фашистов. И мы все пошли за ней. Это было безумие, и я вдруг понял, что все эти дни, пока мы, оборванные, грязные, усталые, отступали к морю, Елена была дорога мне.