Группа ликвидации   ::   Гамильтон Дональд

Мы обменялись с пареньком рукопожатием, тем дело икончилось. Тогда этот юный амбал чуть не сломал мне пальцы (ясное дело: с тех пор он выучился хорошим манерам). Потом объявили, что самолет готов к вылету, и он направился к взлетной полосе с агрессивной готовностью футболиста-громилы, который может снести любые тумаки и удержаться на ногах...

То, что произошло потом в ту ночь, я помню очень хорошо. За время полета над Ла-Маншем мы не проронили ни слова. У нас были разные задания, и мы чувствовали себя как два пассажира такси, которым предстоит проехать вместе несколько кварталов, а я, как обычно, все думал, раскроется ли мой парашют, и суждено ли мне, приземлившись, попасть прямо к чертям на сковородку и изжариться заживо. Он был занят своими мыслями - вероятно, того же рода. Он даже не пожелал мне удачи, когда иве пришла вера рыгать, но я не обиделся. В нашей организации не било этих сентиментальных традиций и примет, и более того, у нас, как и у охотников, считалось даже невежливым желать удачи при расставании.

- Ну, пока, приятель, - сказал он мне тогда. Я всегда терпеть не мог людей, которые называют меня "приятель", и я просто кивнул ему в ответ и выпрыгнул во тьму. Черт с ним. Если тебе хочется закорешиться с первым встречным - иди в пехоту. Парашют раскрылся, и я приземлился в открытом поле, и до сего момента больше не видел этого парня.

У двери он на мгновение обернулся, вздел руку на прощанье и как ни в чем не бывало посмотрел на меня.