JК
И это все о нем :: Липатов Виль Владимирович
Страница: 394 из 594Увидев Женьку, самый плохой и противный человек на свете подбоченился, плюнул на снег и начал улыбаться так, словно хотел сказать: «Боишься меня, боишься? Ну и правильно делаешь!»
– Не боюсь я тебя, не боюсь! – прошептал Женька и неторопливо пошел направо, повторяя, как заклинание: – Не боюсь я тебя, не боюсь…
Петька Гольцов был на голову выше Женьки и почти на два года старше его, но сегодня Женька таким медленным уверенным шагом прошел мимо него, сегодня у Женьки было такое лицо, что Петька Гольцов перестал улыбаться и проводил Женьку задумчивым взглядом – он даже переменил позу, то есть не стал подбочениваться.
Вечером мама и Женька пошли в клуб «Лесозаготовитель», где показывали фильм «Свадьба с приданым», и возвращались домой поздно, в десятом часу, когда Женьке уже полагалось спать.
Было темно и холодно, река совсем не виделась, огней в ближних и дальних домах было мало, так как деревня засыпала, на улице бродили собаки, замерзшие, с опущенными хвостами. Женька медленно шел рядом с матерью, держал руки за спиной, нахмурив брови, глядел себе под ноги, боясь поскользнуться на накатанной санными полозьями дороге. Чтобы сократить путь до дома, они свернули в переулок, оказались в сплошной тьме. Женька шел позади матери и вдруг тихо сказал:
– Мам, а ведь негров, наверное, ночью совсем не видно…
– Да, у них темная кожа, – рассеяно ответила Евгения Сергеевна и протянула сыну руку.
– Не боюсь я тебя, не боюсь! – прошептал Женька и неторопливо пошел направо, повторяя, как заклинание: – Не боюсь я тебя, не боюсь…
Петька Гольцов был на голову выше Женьки и почти на два года старше его, но сегодня Женька таким медленным уверенным шагом прошел мимо него, сегодня у Женьки было такое лицо, что Петька Гольцов перестал улыбаться и проводил Женьку задумчивым взглядом – он даже переменил позу, то есть не стал подбочениваться.
Вечером мама и Женька пошли в клуб «Лесозаготовитель», где показывали фильм «Свадьба с приданым», и возвращались домой поздно, в десятом часу, когда Женьке уже полагалось спать.
Было темно и холодно, река совсем не виделась, огней в ближних и дальних домах было мало, так как деревня засыпала, на улице бродили собаки, замерзшие, с опущенными хвостами. Женька медленно шел рядом с матерью, держал руки за спиной, нахмурив брови, глядел себе под ноги, боясь поскользнуться на накатанной санными полозьями дороге. Чтобы сократить путь до дома, они свернули в переулок, оказались в сплошной тьме. Женька шел позади матери и вдруг тихо сказал:
– Мам, а ведь негров, наверное, ночью совсем не видно…
– Да, у них темная кожа, – рассеяно ответила Евгения Сергеевна и протянула сыну руку.