JК
Черная богиня :: Вронский Константин
Страница: 9 из 267Небо посерело, как от неизлечимой болезни, и даже золотые искры из-под копыт великолепной колесницы Ра, убегавшей в ночь, не красили его сейчас: кровь небесная утекала в бесконечность.
– Может, этот черт пьяный уснет? – устало-пугливо пробормотал Шелученко. – Негры не очень-то любят кататься по ночам в пустыне…
Вероника помогала Павлу в безнадежной возне с Филиппсом. Она смочила водой из фляги полотенце и положила на лоб больному.
– Бабушкино лекарство, – улыбнулась она жалобно, словно просила у Савельева за что-то прощения. – Может, ему полегчает?
– Боюсь, что при таком приступе малярии ваше бабушкино лекарство поможет не больше, чем дедушкино «Отче наш».
Внезапно машину сильно мотнуло, Вероника вскрикнула, больно ударившись головой. Нага Мибубу резко затормозил. Глянул на своих пассажиров с широкой, разудалой улыбкой, а потом выкрикнул по-английски:
– Стопа машина! Моя отдыхать! Вечер! Палатка ставить!
Потом повесил на шею, словно амулет на шнурке, ключ от зажигания и выполз из машины.
Савельев хотел поддержать его, но не успел подхватить, Мибубу рухнул на землю как подкошенный.
– Возвращаться! – на таком же, как у негра, ломаном английском выкрикнул Павел. – Домой надо! Мибубу! Мистер Филиппс – плохо, очень плохо! Понимаешь? Плохо!
– Вечер! – Мибубу ткнул пальцем в быстро темнеющее небо. – Палатка ставить! Все! – он улегся на спину. – Здесь лагерь! – пьяно прорычал водитель. – Здесь хороший лагерь! Ночью моя не поедет.
– Может, этот черт пьяный уснет? – устало-пугливо пробормотал Шелученко. – Негры не очень-то любят кататься по ночам в пустыне…
Вероника помогала Павлу в безнадежной возне с Филиппсом. Она смочила водой из фляги полотенце и положила на лоб больному.
– Бабушкино лекарство, – улыбнулась она жалобно, словно просила у Савельева за что-то прощения. – Может, ему полегчает?
– Боюсь, что при таком приступе малярии ваше бабушкино лекарство поможет не больше, чем дедушкино «Отче наш».
Внезапно машину сильно мотнуло, Вероника вскрикнула, больно ударившись головой. Нага Мибубу резко затормозил. Глянул на своих пассажиров с широкой, разудалой улыбкой, а потом выкрикнул по-английски:
– Стопа машина! Моя отдыхать! Вечер! Палатка ставить!
Потом повесил на шею, словно амулет на шнурке, ключ от зажигания и выполз из машины.
Савельев хотел поддержать его, но не успел подхватить, Мибубу рухнул на землю как подкошенный.
– Возвращаться! – на таком же, как у негра, ломаном английском выкрикнул Павел. – Домой надо! Мибубу! Мистер Филиппс – плохо, очень плохо! Понимаешь? Плохо!
– Вечер! – Мибубу ткнул пальцем в быстро темнеющее небо. – Палатка ставить! Все! – он улегся на спину. – Здесь лагерь! – пьяно прорычал водитель. – Здесь хороший лагерь! Ночью моя не поедет.