Черная камея   ::   Райс Энн

Я, как всегда, почувствовал, что кусочек теста растворился на языке – такую крошку мое тело не отвергло, – и попросил Бога, вошедшего в меня, чтобы он простил мне все то, чем я теперь стал. Я молил Бога освободить меня от того, кем я был. Я молил его подсказать, что я должен делать, чтобы продолжать жить, – если вообще существовал какой-то выход: честный, достойный, моральный.

Был ли во мне Христос? Конечно, был. Почему одно чудо должно было уйти только потому, что со мной произошло другое? Был ли я повинен в святотатстве? Да. Но что остается делать убийце? Я хотел, чтобы Бог был во мне. И мое раскаяние, мое отречение от всех грехов было в ту секунду искренним. Я опустился на колени, закрыл глаза, и мне в голову пришли очень странные мысли.

Я подумал, как Всеведущий Господь превратился в Человека – какой замечательный поступок! Я словно бы впервые об этом узнал! И мне показалось, что Всеведущему Господу пришлось на это пойти, чтобы лучше понять собственное Творение, ибо Он создал то, что оказалось способным так глубоко его ранить, – человечество. Все это было так запутано. Так странно. Ангелы не оскорбили его. Нет. Это сделали люди. В голове теснились идеи, душа в эту секунду была наполнена Богом, проливая собственные бескровные слезы, и я почувствовал себя безвинным на эти короткие мгновения.

Перенесемся немного вперед, на кладбище:

"Лониган и сыновья" раздали всем по тоненькой свечке с кружком бумаги на конце, чтобы горячий воск не обжег руки.