JК
Черная камея :: Райс Энн
Страница: 834 из 839Он описал церемонию– и то, как Меррик взобралась на алтарь, и то, что он видел потом ожившего младенца и Гоблина, проникшего в маленькое тельце.
А потом Стирлинг выслушал мой рассказ – о Свете и фигурах, удалявшихся куда-то.
– Я могу записать это в наше досье? – спросил Стирлинг. Он вынул носовой платок и высморкался. Он плакал в душе о Меррик. А потом слезы выступили у него на глазах, и он не стал их скрывать, вытер не сразу.
– Для этого я и рассказал вам все, – ответил Лестат. – Чтобы вы завершили досье, заведенное на Меррик Мэйфейр, и знали, что с ней случилось. Чтобы он не оборвался на полуслове, чтобы вы не оплакивали ее, так и не узнав, куда она подевалась и что с ней стало. Меррик была нежная душа. Охотилась только на злодеев. Ни разу не обагрила руки невинной кровью. И свой последний шаг она совершила обдуманно, очень обдуманно. Правда, почему она выбрала этот момент, я не совсем понимаю.
– А мне кажется, я знаю, – сказал я, – но мне не хотелось бы показаться слишком самонадеянным. Она выбрала этот момент, потому что была не одна. Она была с Гарвейном.
– И как ты себя чувствуешь теперь, когда его больше нет? – спросил Стирлинг.
– Я освободился от него и все еще не пришел в себя от того, что случилось. Я потрясен, что Гарвейн убил тетушку Куин, вы ведь знали, что он это сделал? Он испугал ее, и она упала. Это всем известно.
– Да, – ответил Стирлинг, – об этом очень много говорили на ночном бдении.
А потом Стирлинг выслушал мой рассказ – о Свете и фигурах, удалявшихся куда-то.
– Я могу записать это в наше досье? – спросил Стирлинг. Он вынул носовой платок и высморкался. Он плакал в душе о Меррик. А потом слезы выступили у него на глазах, и он не стал их скрывать, вытер не сразу.
– Для этого я и рассказал вам все, – ответил Лестат. – Чтобы вы завершили досье, заведенное на Меррик Мэйфейр, и знали, что с ней случилось. Чтобы он не оборвался на полуслове, чтобы вы не оплакивали ее, так и не узнав, куда она подевалась и что с ней стало. Меррик была нежная душа. Охотилась только на злодеев. Ни разу не обагрила руки невинной кровью. И свой последний шаг она совершила обдуманно, очень обдуманно. Правда, почему она выбрала этот момент, я не совсем понимаю.
– А мне кажется, я знаю, – сказал я, – но мне не хотелось бы показаться слишком самонадеянным. Она выбрала этот момент, потому что была не одна. Она была с Гарвейном.
– И как ты себя чувствуешь теперь, когда его больше нет? – спросил Стирлинг.
– Я освободился от него и все еще не пришел в себя от того, что случилось. Я потрясен, что Гарвейн убил тетушку Куин, вы ведь знали, что он это сделал? Он испугал ее, и она упала. Это всем известно.
– Да, – ответил Стирлинг, – об этом очень много говорили на ночном бдении.