Черти поневоле   ::   Пучков Владимир

Слушайте! А может, товарищеский суд, а?

– Верно! – обрадовались друзья. – Соберем общественность, призовем преступников к ответу. Правда, Маланья их не выдаст.

– Тогда и Маланью призовем, – сказал Костя, – как укрывателя.

– Соучастника! – добавил Антуан сквозь дрему и, сладко вытянув лапы, захрапел снова.

– А ты вообще должен был за ними следить, – сказал Костя, устранился, понимаете ли, от важного дела.

– Я следил, – возразил Антуан.

– И много наследил? – улыбнулся Евстигнеев.

– Скукотища! Они только спят да ругаются.

– Н-да, – вздохнул Шлоссер, – та еще компания.

– Народное ополчение я беру на себя, – сказал Костя, – соберу всех.

– А я поставлю вопрос перед директором, – пообещал Шлоссер, – чтобы все было по закону.

– А я пройдусь по поселку, – сказал Евстигнеев, – соберу всех, кто от братков пострадал. Проведем настоящий процесс! Не хуже международного трибунала.

В доме Маланьи царила тревожная тишина. Измученные бандиты приходили в себя и тут же уходили снова. Серый лежал на раскладушке, положив себе гирю на грудь и поглаживая ее, как котенка.

– Ах ты моя хорошая, – горестно приговаривал он. – Только ты меня и понимаешь!

Гиря умудренно молчала.

Колян и Толян лежали вытянувшись, словно по команде «смирно», и не шевелились. Бараньи рога Толяна в полумраке казались огромными ушами.

«Слухач! – подумал Серый с ненавистью. – Наверное, шпион.