Айсберг   ::   Касслер Клайв

И прежде чем русский смог что-то ответить, Питт повернулся и начал забираться по крутому склону оврага вверх.

Питт старался передвигаться очень осторожно, по нескольку дюймов, так, чтобы движения причиняли как можно меньше боли его сломанному ребру. Он скреб руками мягкую, скользкую землю и подтягивался вверх, не глядя никуда, только строго перед собой. Первые двадцать ярдов дались ему без труда. Однако потом склон сделался круче, и земля стала более твердой, что затрудняло движение.

Подъем стал невыносимо трудным, что еще больше усугубляла боль от ран. Его силы истощились, движения стали совершенно механическими: зацепляться и подтягиваться, зацепляться и подтягиваться. Сначала он пытался считать футы, но после тридцати потерял счет, его мозг отказывался выполнять любые умственные функции.

Он был как слепой. Единственное ощущение, которое у него осталось, было осязание. В этот момент страх впервые настиг его — это не была боязнь падения или страдания от ран — это был настоящий холодный страх, что он не сможет помочь людям, что их жизни зависят от того, доберется он или нет до той полосы, которая соединяет землю и небо и которая, казалось, так еще далека. Минуты казались часами. Сколько прошло времени? Он не знал, он не имел никакого представления. Время, как средство измерения, уже не существовало. Его тело превратилось в тело простого робота, повторяющего одни и те же движения, даже не нуждаясь в командах мозга.