JК
Чужие-ИИИ (Наш мир - тюрьма) :: Панченко Григорий
Страница: 1 из 212---------------------------------------------
Панченко Григорий
Чужие-III (Наш мир - тюрьма)
Григорий ПАНЧЕНКО
ЧУЖИЕ-III: НАШ МИР - ТЮРЬМА
ПРОЛОГ
...Было ли это видение, галлюцинация или сон - кто знает... Да разве вообще возможен сон в гиберсне, в анабиозе, когда едва различимая искорка жизни чуть заметно пульсирует между бытием и небытием? Но так или иначе, откуда-то из смутных глубин памяти, будто сквозь туман, проступают образы: страшная, нечеловеческая рука-лапа медленно поднимает сочащуюся багровой слизью кисть, похожую на кисть ободранного трупа... Суставчатые пальцы хищно скрючиваются, наливаясь силой и жизнью, - потом удар. Слепым движением лапа обрушивается на заиндевевшее стекло анабиозного саркофага, раскалывая его, как яичную скорлупу, и человеческое тело, плавающее в этом саркофаге, несколько раз передергивает смертная судорога... Не удержавшись, все еще полуживая лапа соскальзывает - и огромная бесформенная туша мягко валится на покрытый льдом пол криогенной камеры, конвульсивно извергая потоки едкой жидкости, насквозь проедающие лед, пол из стали и сверхстойкой синтетики... Вот уже кислота добралась до изоляционной обмотки кабеля... Ровный, спокойный голос системы аварийного оповещения прорезает тишину; он кажется совершенно нереальным на фоне сумасшедшего мелькания огней, гула и лязга пробудившейся автоматики.
Панченко Григорий
Чужие-III (Наш мир - тюрьма)
Григорий ПАНЧЕНКО
ЧУЖИЕ-III: НАШ МИР - ТЮРЬМА
ПРОЛОГ
...Было ли это видение, галлюцинация или сон - кто знает... Да разве вообще возможен сон в гиберсне, в анабиозе, когда едва различимая искорка жизни чуть заметно пульсирует между бытием и небытием? Но так или иначе, откуда-то из смутных глубин памяти, будто сквозь туман, проступают образы: страшная, нечеловеческая рука-лапа медленно поднимает сочащуюся багровой слизью кисть, похожую на кисть ободранного трупа... Суставчатые пальцы хищно скрючиваются, наливаясь силой и жизнью, - потом удар. Слепым движением лапа обрушивается на заиндевевшее стекло анабиозного саркофага, раскалывая его, как яичную скорлупу, и человеческое тело, плавающее в этом саркофаге, несколько раз передергивает смертная судорога... Не удержавшись, все еще полуживая лапа соскальзывает - и огромная бесформенная туша мягко валится на покрытый льдом пол криогенной камеры, конвульсивно извергая потоки едкой жидкости, насквозь проедающие лед, пол из стали и сверхстойкой синтетики... Вот уже кислота добралась до изоляционной обмотки кабеля... Ровный, спокойный голос системы аварийного оповещения прорезает тишину; он кажется совершенно нереальным на фоне сумасшедшего мелькания огней, гула и лязга пробудившейся автоматики.