Цвет ярости - алый   ::   Романовский Александр

В его голосе не слышалось обычного раздражения, даже какая-то мягкость, если это вообще было возможно.

Что также настораживало.

Нервы Волка гудели натянутой струной.

Напарники распахнули дверь в решетке и, забившись в угол, дожидались, пока грозный пленник выйдет наружу. Медлить или торговаться не имело какого-либо смысла – “безрукавочники” ни разу не упускали случая привести пульт управления в действие.

Полип, присосавшийся к волчьей шкуре, оживал по первому же нажатию клавиши.

Поднявшись по лестнице, Курт, как обычно, помедлил на пороге. Но в этот раз его смутило не обилие солнечного света. Напротив – его отсутствие. Солнце успело зайти, но еще только готовилось улечься за горизонтом. Настал тот кратковременный и драгоценный миг, когда день и ночь сменяли друг друга, балансируя на грани, будто монета на столе. Свет сменялся тьмой, образуя полусвет, полутьму.

Пространство было набито смешанными в единую массу бархатными тенями и чьими-то телами. Последние топтались на месте, лавировали меж предыдущими, курили (табак – меньшинство), пили из бутылок, шептались, спорили, кричали, даже целовались.

Но все они остановились и замолчали, когда Волк вышел из подвала. Его уже ждал почетный, но необходимый караул – четверка “безрукавочников”. Охранники Подворья, без всяких исключений, были похожи на больших злющих ротвейлеров. Но эти шестеро– включая Ножа с Топором – заслуживали более красноречивых эпитетов. Элита.