Инквизиторы   ::   Гамильтон Дональд

Раэль чуть не засмеялся:

- Чрезвычайноразумная просьба! Ваше мнение, сеньор Бультман?

- А я в любом случае не оставляю живых свидетелей, - откликнулся немец.

Я припомнил, что, невзирая на почти приятельские отношения, завязавшиеся меж нами, Бультман отнюдь не образец милосердия. И не слишком хороший субъект.

А кто из нас хорош?

- Господин Бультман займется чикагскими негодяями, а мы позаботимся о сеньоре Рикардо, - заверил Раэль. - И вздернем его головою вниз, обещаю.

Просьба моя безусловно пришлась президенту по вкусу. Ненавидеть латинская раса умеет. И мстит с отменным вкусом.

- Назовите вторую просьбу, сеньор Хелм!

- Только наедине, ваше высокопревосходительство. Имя человека, ради которого я хлопочу, не предназначено для посторонних ушей.

- Excelentisimo! - вскинулся Эчеверриа. Движением ладони Раэль угомонил начальника тайной полиции.

- Спасибо за беспокойство, Энрике, но думаю, поводов к нему нет. Будьте добры, удалитесь на время. И вы, сеньор Бультман. Пожалуйста.

Эчеверриа поколебался, точно хотел напоследок возразить президенту, но передумал и вышел вон. Дверь затворилась. И не слишком тихо. Раэль немного склонился вперед.

- Что ж, сеньор Хелм, говорите. Кто этот загадочный человек, за которого вы намереваетесь ходатайствовать?

- Вы, глубокочтимый сеньор президент.



Глава 24

- Не понимаю, - ошарашенно сказал Армандо Раэль.

- Вас очень ценит Вашингтон, Excelentisimo.