Дело о пропавшем боге   ::   Латынина Юлия

— Соперничали в чем? В любви, что ли? Или в незаконном обогащении?

— Незаконным было обогащение Айцара! Я же следил, чтобы в городе не появлялось незаконных торговцев маслом, и чтоб цена не опускалась ниже справедливой цены. А господин Айцар, нажившись на ограблении крестьян, и не без колдовства к тому же, ставил маслобойки и брал за масло дешевле. Я так и говорил, что масло это заколдовано и воспрещал им торговать.

Нан скривился.

— Но ведь теперь ты сам торгуешь маслом?

— Да! Меня не восстановили в чине и навек опозорили. И я дал себе слово сквитаться с Айцаром. Я сделал вид, что мне неизвестно, кто меня погубил. Я нажил состояние, но с одной целью — войти в доверие к другим богачам. В Харайне все не так, как в столице, господин инспектор. В столице имущие сидят тихо, как мыши, и ждут, кто первый до них доберется: ночной вор или судья. А в Харайне имущие хотят отложиться от столицы и взять власть в свои руки, чтоб им никто не мешал грабить народ! Оттого-то Айцар и прикармливает людей.

— Кормит, значит, народ, чтоб потом прирезать, — уточнил Нан.

— Как свинью к празднику!

— Кто участвует в заговоре?

— Господин Лич, господин Нишак, господин Нахшаник, господин Весен… — заторопился Снет.

— Что именно хотят заговорщики?

Шалый весенний шмель метался по кабинету, да слегка поскрипывал грифель: Шаваш притянул к себе лист и начал писать. Сквозь имена заговорщиков на гербовой бумаге проступила бледная казенная печать.