Дело о пропавшем боге   ::   Латынина Юлия

— И на что вы надеетесь? Что Ир большеникогда не объявится у вейцев?

— Я надеюсь, что Ир больше никогда не объявится у землян, — Келли заговорил очень тихо, и слегка запинаясь. — Вы живете среди вейцев, Нан, а я — среди землян. Вы думаете о Вее, а я — о Земле. У Земли хватает ума учредить санитарный контроль, чтоб не занести на землю вейскую филлоксеру. Потому что от этой безобидной на Вее болезни на Земле не останется ни одного виноградного куста. Возиться с тем, что опасно для винограда — это мы понимаем, убытки ведь можно статистически измерить. А возиться с тем, что опасно для человечества — это у нас называется новыми горизонтами в познании мира: все то, от чего нельзя подсчитать прямые финансовые убытки, у нас именуется прогрессом. Мне не нравится, во что Ир может превратить людей; и мне страшно думать, что будет, если кто-то разберется, как он действует на человека.

Я не верю, что Иршахчан основал свою империю без помощи Ира, иначе бы, простите, Нан, вы, кажется, другого мнения, такая нечеловеческая шутка ему бы просто не удалась. Но это было две тысячи лет назад, и сейчас у вейцев — иммунитет против Ира, им плевать на любую идеологию, если не слишком уж их искушать. А у землян этого иммунитета нет, история возвращения «Ориона» — тому свидетельство.

Келли помолчал.

— Когда Ир загадывает свои загадки — у них всегда существует решение, и это решение всегда единственно правильное. Ир — и сам загадка с единственно правильным ответом.