Исцеление смертью   ::   Мерфи Уоррен

А в благодарность за усилия сделать хоть что-то из него, куска недопеченной глины, слышишь разныегадости. Какая неблагодарность!

– Прости меня, папочка.

– Чтобы не просить прощения после – лучше просить его до! Тогда ты будешь человеком, который использует свой разум, чтобы строить дорогу, а не ремонтировать ее.

Римо низко поклонился учителю, а тот сказал:

– Ты можешь победить любого корейца, кроме, разве, одного.

– Спасибо, папочка!

– За что ты благодаришь меня? Я говорил о своем мастерстве. Оно действительно так велико, что я могу поделиться им даже с белым человеком. Я принимаю твое восхищение, но не твою благодарность.

– Я всегда восхищался тобой, папочка.

Чиун тогда впервые поклонился ему не как учитель ученику, а как равный равному.

Римо никогда не говорил Чиуну, что знает об истинном его отношении к нему, «белому ученику». Однажды Чиун спас его от китайских заговорщиков. Он нашел Римо умирающим и, конечно, не думал, что его гаснущее сознание уловит крик: «Где мой сын, которого я сотворил своим сердцем, своим разумом и своей волей? Где он?» Римо не вспоминал об этом, чтобы не ставить Чиуна в неловкое положение. Учитель проговорился, что думает о нем, как о корейце.

Римо взял телефонную трубку, когда Чиун начал распаковываться. Он много раз наблюдал эту церемонию. Первыми на свет появились магнитофоны, а потом из складок роскошного цвета золота кимоно было извлечено самое дорогое: кассеты с «Кромкой утренней зари» и серией «Пока Земля вертится».