Дети Джедаев   ::   Хэмбли Барбара

Колеблющийся дымчатый свет исходил от грубой лампы в углу, служившей единственным источником освещения в комнате. Воздух в тупичке между каютой интенданта и мастерскими за ней стал таким скверным, что Люк гадал, не следует ли ему потратить время на подсоединение местных вентиляторов к извлечённым из роботов батареям, при условии, что он сможет их найти.

Если есть время.

Он нутром и сердцем чуял, что его нет.

— У него был ограничительный запор.

— Сама знаю, что у него был паршивый, ублюдочный ограничительный запор, раздолбай! — Она провизжала эти слова, выплюнула ими в него, в глазах её горели злым огнём ненависть и ярость; а когда эти слова наконец прозвучали, сидела, уставясь на него в слепой, беспомощной ярости, за которой Люк увидел бездонный колодец поражения, и горя, и окончания всего, на что она когда-либо надеялась.

Затем молчание; Крей отвернулась от него. Нервная худоба, проступившая у неё во время болезни Никоса, превратилась в хрупкость, словно из неё что-то вынули, и не только из её плоти, но и из костей. Одеяло висело на ней поверх испачканной кровью и машинным маслом рваной формы, словно потрёпанный саван.

Она сделала глубокий вдох, а когда заговорила вновь, голос её был совершенно ровным, твёрдым.

— Его запрограммировали не подчиняться любым моим приказам. Он даже еды мне не дал бы.

Люк знал это — Никос рассказал ему. Тот поднос, что Трипио принёс из столовой, остался нетронутым.