Искушение ворона   ::   Вересов Дмитрий

Так что ли великая Анна Павлова про балерин говорила, про сладкую каторгу?

И тосты и чай показались отвратительно-пресными. Это вам не Париж, это Америка! Здесь вкусно покормить никто не умеет!

Таня смотрела, как он ест, и вдруг поймала себя на мысли, что ей очень нравилось смотреть, как ест Павел. Ее ослик — Пашка… И что теперь ей так не хватает любимого мужчины, хотя бы сидеть утром на кухне и смотреть, как он пьет апельсиновый сок… Наверное, в тюрьме сок не дают, да и вообще не понятно, чем их там кормят. Надо Лизку попросить передачу собрать. Хотя нет, нет, и думать о нем сейчас нельзя, а то опять все рухнет. Надо собраться и не раскисать — и никаких воспоминаний!..

Сразу после завтрака поехали на студию, которая оказалась совсем недалеко…

А в приемной у кастинг-директора Аарона Фридляндера Таня расстроилась.

Актрис собралось там что-то около дюжины. Татьяна такого не любила. Не любила ревнивых оценивающих взглядов, высокомерно поджатых губ и умело скрытого хамства секретарш.

В приемной работал телевизор, стояла кофи-машин с разовыми стаканчиками, навалом лежали иллюстрированные журналы.

Таня представилась секретарше, сказав, что ее приглашали на кинопробы именно на сегодня, и уже приготовилась скучать минимум час или два, как из-за дверей матового стекла вихрем выскочил всклокоченный худой еврей, сильно напоминавший Арта Гарфункеля в самом начала его сценической карьеры…

— Вы Таня Розен? — выпалил похожий на Арта Гарфункеля.

— Да, я, — приветливо ответила Таня, не успев отхлебнуть кофе.