Дюна   ::   Херберт Фрэнк

И сквозь каждый разрыв катился в его будущее ревущий джихад…

Он вздохнул, пересек зал, приметив кресло у противоположной стены. Это было кресло из столовой – может быть, когда-то в нем сидел отец. Впрочем, сейчас это было всего лишь кресло, предмет, на который можно было сесть, чтобы справиться с усталостью и скрыть её от людей. Он уселся, оправил полы бурки, укрыв ноги, распустил дистикомб у горла.

– Император всё еще сидит в своем разбитом корабле, – сказал Гурни.

– Ну и пусть пока сидит – подержите его там немного, – отмахнулся Пауль. – А Харконненов нашли?

– Еще не всех убитых осмотрели, милорд.

– Что ответили с кораблей? – Пауль дернул головой, указывая вверх.

– Пока ничего, милорд.

Пауль вздохнул, устало откинулся на спинку кресла и наконец сказал:

– Приведите мне какого-нибудь сардаукара из пленных. Надо отправить Императору послание – пора обсудить условия.

– Да, милорд.

Гурни повернулся, жестом подал сигнал одному из федайкинов, который тут же занял пост возле Пауля.

– Гурни, – прошептал Пауль, – с тех самых пор, как мы с тобой опять вместе, я не слышал еще от тебя ни одной цитаты, подходящей к случаю… – Он увидел, что Гурни напряженно сглотнул и его лицо закаменело.

– Если угодно, милорд… – проговорил Гурни, прочистил горло и произнес: – «И победа в день тот стала скорбью для всего народа; ибо услышали люди, как скорбит царь о сыне своем».

Пауль прикрыл глаза, вытесняя скорбь из сознания: ей придется подождать своего часа, как некогда ждала скорбь об отце.