JК
Дочь Империи :: Фейст Раймонд
Страница: 332 из 721Не смея обнаружить свой трепет, не смея дышать, Мара замерла в неподвижности. Она-то рассчитывала, что мужу надоест разбираться в финансовых тонкостях, совершенно ему непонятных, и что она сумеет навести его на мысль перепоручить ей всю коммерческую рутину… А вместо этого она чуть не обрекла собственный дом на катастрофу.
Бантокапи с глубочайшим неудовольствием взирал на ее согбенную спину; однако потом он вспомнил, сколь приятные находки ожидают его под платьем девушки с виеллой, и это его отвлекло. Теперь уже самый вид груды свитков вызывал у него раздражение, которому он и дал выход, слегка пнув носком в бок коленопреклоненную жену:
— Ну, жена, спать!
Мара с трудом поднялась с колен. Кажется, на этот раз грозу пронесло, но она была так зла на себя, что почти не чувствовала облегчения. В душе она не могла не признать: настойчивость, с которой она добивалась внимания Бантокапи к хозяйственным документам, отчасти объяснялась досадой на то, что и она сама, и дела Акомы в его глазах имели куда меньшее значение, чем колышущийся бюст красотки, играющей на виелле. Но она перестала за собой следить и из-за этого чуть не предала будущее Акомы в руки грубой твари, в руки врага. С этого момента ей понадобится не только неусыпная осторожность, но также и постоянная напряженность рассудка — и, конечно, изрядная доля удачи. Мара была близка к панике.
Бантокапи с глубочайшим неудовольствием взирал на ее согбенную спину; однако потом он вспомнил, сколь приятные находки ожидают его под платьем девушки с виеллой, и это его отвлекло. Теперь уже самый вид груды свитков вызывал у него раздражение, которому он и дал выход, слегка пнув носком в бок коленопреклоненную жену:
— Ну, жена, спать!
Мара с трудом поднялась с колен. Кажется, на этот раз грозу пронесло, но она была так зла на себя, что почти не чувствовала облегчения. В душе она не могла не признать: настойчивость, с которой она добивалась внимания Бантокапи к хозяйственным документам, отчасти объяснялась досадой на то, что и она сама, и дела Акомы в его глазах имели куда меньшее значение, чем колышущийся бюст красотки, играющей на виелле. Но она перестала за собой следить и из-за этого чуть не предала будущее Акомы в руки грубой твари, в руки врага. С этого момента ей понадобится не только неусыпная осторожность, но также и постоянная напряженность рассудка — и, конечно, изрядная доля удачи. Мара была близка к панике.