Дорога на Тмутаракань   ::   Аксеничев Олег

При этом они говорили о чем-то, но голоса их звучали приглушенно, чтобы не расслышали даже свои.

Свой – он таков только до времени, пока чужой не перекупит. Свеневид и Ольстин знали это по собственному опыту.

Женщины у половцев, как и у многих кочевых народов, были равноправны и независимы, но обычай требовал, чтобы на пиршестве охотников и пастухов присутствовали только мужчины. Правило это нравилось далеко не всем, поскольку означало, помимо прочего, что свежевать и готовить приходилось представителям если не сильного, то уж точно ленивого пола.

Бродники вернулись с охоты как раз тогда, когда в костре прогорела первая партия веток, еще сырых и оттого чадивших. Новые прутья, подброшенные в огонь, успевали прогреться, выбросив в стороны облачка густого белого пара, и пламя, поднявшееся до пояса костровых, очистилось от черной гари, осквернявшей его языки.

Охота удалась. На ремнях, соединивших две тягловые лошади, висела туша большого кабана, поднятого где-то в плавнях. Из огромной раны, наискось пересекавшей грудь зверя, падали на траву успевшие загустеть капли крови.

– Хороший пир будет! – искренне радовался Обовлый.

– Хороший, – улыбался по-доброму Свеневид.

* * *



– Половецкие вежи неподалеку, – сказал вернувшийся обратно Ольстин Олексич князю рыльскому.

– Много? – всполошился князь. – Как не заметили раньше? Сторожа спала?!

– Их немного, – успокоил ковуй. – И это не воины – пастухи.