JК
Из жизни фруктов :: Лаврова Ольга
Страница: 62 из 79О чем? Ну скажи мне, о чем?! Мама!
Чугунникова отзывается не сразу.
– О том, что ничего… ничего этого не было… – скрывая слезы, Чугунникова разбитой походкой идет к серванту, наливает рюмку коньяку, но, не выпив, ставит обратно. Спрашивает с мучением: – Тебе нужна правда?
– Да. Что с отцом? Кто он?
– Кто? Студент. За ним следом я и пошла в Плехановский… Мы должны были расписаться. И тут… тут он дал задний ход. Мы, говорит, молоды, зачем связывать себя ребенком… то есть тобой. А у меня, слава богу, не поднялась рука. – Она выпивает рюмку, и в ее тоне появляются вульгарные нотки. – Мой красавчик захотел в аспирантуру, подкатился к деканской дочке. Меня побоку с моим пузом.
– Ты так специально? Чтобы стало больнее?
– Хочешь, чтобы я билась об стенку? Этим, доченька, я долго занималась. Ты представляешь, что такое мать-одиночка?..
– Неужели ты не могла выйти замуж? Одну тебя, что ли, бросили! До того банальная история! – в голосе Лены и жалость и презрение.
– Банально то, что случается с кем-то другим. А когда с тобой, это трагедия… Мне не встретился человек, за которого хотелось бы замуж. А кроме того, дать тебе отчима…
– Ну ладно, ну не вышла. Но зачем такой-то, бутафорский?! – показывает Лена на фотографию.
– Нет, ты не понимаешь. Когда ты была маленькая, смотрели по-другому, стыдились. Вам выдавали позорную метрику с прочерком в графе «отец».
Чугунникова отзывается не сразу.
– О том, что ничего… ничего этого не было… – скрывая слезы, Чугунникова разбитой походкой идет к серванту, наливает рюмку коньяку, но, не выпив, ставит обратно. Спрашивает с мучением: – Тебе нужна правда?
– Да. Что с отцом? Кто он?
– Кто? Студент. За ним следом я и пошла в Плехановский… Мы должны были расписаться. И тут… тут он дал задний ход. Мы, говорит, молоды, зачем связывать себя ребенком… то есть тобой. А у меня, слава богу, не поднялась рука. – Она выпивает рюмку, и в ее тоне появляются вульгарные нотки. – Мой красавчик захотел в аспирантуру, подкатился к деканской дочке. Меня побоку с моим пузом.
– Ты так специально? Чтобы стало больнее?
– Хочешь, чтобы я билась об стенку? Этим, доченька, я долго занималась. Ты представляешь, что такое мать-одиночка?..
– Неужели ты не могла выйти замуж? Одну тебя, что ли, бросили! До того банальная история! – в голосе Лены и жалость и презрение.
– Банально то, что случается с кем-то другим. А когда с тобой, это трагедия… Мне не встретился человек, за которого хотелось бы замуж. А кроме того, дать тебе отчима…
– Ну ладно, ну не вышла. Но зачем такой-то, бутафорский?! – показывает Лена на фотографию.
– Нет, ты не понимаешь. Когда ты была маленькая, смотрели по-другому, стыдились. Вам выдавали позорную метрику с прочерком в графе «отец».