Я выбираю тебя!   ::   Рокотов Сергей

— Да, но чего стоил мне этот стоицизм, простите за каламбур… Моя жена Диана Бориславовна подала в суд на развод, вы представляете? Мы прожили с ней тридцать лет, и она решила, что я поступил ужасно… Но я адвокат, я блюститель порядка и нравственности в обществе, и не мог поступить иначе, просто не мог… Да, мы разведемся с ней, я не могу жить с женщиной, которая меня не понимает и готова носиться со своим преступным сыночком, как курица с яйцом… Но сына я не оставлю, он мой сын, и я помогу ему… У него благодаря мне прекрасный адвокат, и он идет уже не по статье сто одиннадцатой, где предусматривается наказание до восьми лет, а по статье сто четырнадцатой — причинение тяжкого вреда здоровью при превышении пределов необходимой обороны и статье сто двадцать пятой — оставление в опасности, так что максимум, что ему грозит, это два года. Но и это ещё не все. Поведение Эдуарда настолько странно, что следствие будет проводить психиатрическую экспертизу на его вменяемость… Сами посудите, ну не идиотизм ли — обороняясь от нападок Левушкина, ударить его чужим ножом, а затем оставить на дороге и скрыться? Бред какой-то, да и только… Никакой логики, не правда ли?

Константин лишь пожал плечами и промолчал, прекрасно зная, что логика была. Если бы Левушкин умер, разумеется… Тогда и адвокату не было никакого смысла сдавать своего сына правоохранительным органам. Только никто тогда не знал, умер он или нет. И Рубен Михайлович вполне мог предполагать, что он выживет и даст показания, как оно, впрочем, и произошло. Так что поступил он, как и всегда, правильно и логично.

В черных больших глазах Григорянца мелькнула какая-то задорная злая искорка, но тут же погасла, и глаза снова стали добрыми и масляными.