Филумана   ::   Шатилов Валентин

Вообще-то несмотря на все мои отплевывания, особо противного послевкусия во рту не было. Даже наоборот. Сохранилось довольно приятное ощущение, немедленно вызвавшее острый приступ голода. Голода, наверно, естественного – если я и правда три года пролежала без маковой росинки во рту.

Поэтому я, хоть и с некоторой опаской, но лизнула предложенную плитку.

Ощущение на языке осталось нежно-мягкое – какое-то неуловимо-знакомое сочетание ванильного и молочного с яблочной свежестью. Откушенный кусочек не поражал излишне пикантной феерией вкусовых ощущений, и я осторожно проглотила кашицу, заполнившую рот.

Голод, как по мановению волшебной палочки, отступил. В желудке начала разливаться приятная тяжесть и сытость.

Кусать – даже столь аппетитную – плитку больше не хотелось, но и выбросить ее было жалко. Я покрутила головой в надежде найти какой-нибудь кухонный столик – ведь должен же быть в таком месте, наполненном вкусностями, какой-нибудь столик? Или, на худой конец, просто подставка для съестного!

Малыш снова вывел меня из затруднения.

– Ма! – обратился он ко мне (у меня все перевернулось внутри, и нос предательски защипало от набежавших слез).

– Да, родной, – откликнулась я слабым голосом.

– У!

– Что ты сказал? – уточнила я, вытирая слезы.

– У! – повторил он невозмутимо и указал пальчиком вниз.

Я наклонила голову. Рядом с нами, прямо на грязном земляном полу, лежало дивной красоты блюдо.