JК
Филумана :: Шатилов Валентин
Страница: 626 из 720Не достанусь вам – и точка!
Михаил приподнял руки, давая возможность Каллистрату туго обвязать себя веревкой вокруг пояса. Такая же веревка Была обвита вокруг моей талии. На всякий случай. Чтобы вce-таки можно было быстро вытащить меня в случае чего.
– Противопоставить? – задумчиво повторила я.
Поглядела на серебристое мерцание, уходящее вдаль под прямыми лучами полуденного солнца до самого горизонта. Представила себя – такую маленькую и беззащитную – на фоне этих бесчисленных тонн песка. И озверела. Да чего я всякой разной песчаной трухой пасую! Гаркнула: А ну, держи крепче, Никодим!
И двинулась вперед, все глубже погружаясь в податливые волны пустохляби. Которые ни за что, ну просто не в силах меня остановить! Потому что я – такая вот! А они в сравнении со мной – да просто никакие!
Когда песчинки уже начали щекотать мне горло, я вздохнула поглубже и, как пловец-ныряльщик, сама присела, зажмурившись. Погружаясь в их мягкую податливость.
И все изменилось. Будто в другой мир попала. Тихий шелест песчинок стал громким, требовательным, обступил со всех сторон. А они сами превратились в плотную, неподвижную массу. Через которую не то что идти вдаль – даже разок шагнуть было немыслимо. Будто я вдруг очутилась в чьем-то твердом кулаке. И почему обладатель кулака не сжимает его? Так, чтобы у меня позвоночник хрустнул и внутренности через горло по-леачи? – было непонятно.
Михаил приподнял руки, давая возможность Каллистрату туго обвязать себя веревкой вокруг пояса. Такая же веревка Была обвита вокруг моей талии. На всякий случай. Чтобы вce-таки можно было быстро вытащить меня в случае чего.
– Противопоставить? – задумчиво повторила я.
Поглядела на серебристое мерцание, уходящее вдаль под прямыми лучами полуденного солнца до самого горизонта. Представила себя – такую маленькую и беззащитную – на фоне этих бесчисленных тонн песка. И озверела. Да чего я всякой разной песчаной трухой пасую! Гаркнула: А ну, держи крепче, Никодим!
И двинулась вперед, все глубже погружаясь в податливые волны пустохляби. Которые ни за что, ну просто не в силах меня остановить! Потому что я – такая вот! А они в сравнении со мной – да просто никакие!
Когда песчинки уже начали щекотать мне горло, я вздохнула поглубже и, как пловец-ныряльщик, сама присела, зажмурившись. Погружаясь в их мягкую податливость.
И все изменилось. Будто в другой мир попала. Тихий шелест песчинок стал громким, требовательным, обступил со всех сторон. А они сами превратились в плотную, неподвижную массу. Через которую не то что идти вдаль – даже разок шагнуть было немыслимо. Будто я вдруг очутилась в чьем-то твердом кулаке. И почему обладатель кулака не сжимает его? Так, чтобы у меня позвоночник хрустнул и внутренности через горло по-леачи? – было непонятно.