JК
Флагман в изгнании :: Вебер Дэвид Марк
Страница: 354 из 541Она утратила право руководить людьми…
Хонор тупо посмотрела на Нимица. Кот скорчился на насесте над ее столом, неотрывно глядя на нее, и в глазах его тоже плескалась тьма. Он боится, подумала она. Боится. Даже Нимица она подвела – он мог скрывать свои эмоции от нее не больше, чем она от него, и впервые за все эти годы он боялся своей связи с ней.
Нимиц тихо пискнул, пытаясь возразить. Беспредельная любовь боролась в нем со страхом, но она знала правду, как знал ее и он. Они оплакивали то, чем были друг для друга, так же, как и погибших детей в поместье Мюллер.
Кот снова пискнул и соскочил со своего насеста. Он прошел по столу, устроился на самом краю, положив передние лапы ей на плечи, и потерся мордочкой о ее щеку. Он умолял ее отречься от ненависти к себе, которая разрушала их обоих. Но Хонор не могла. Она получила то, чего заслуживала, и, видя, как это ранит Нимица, только ненавидела себя еще острее.
Она взяла его на руки, спрятала лицо в его мех и попыталась заменить эмоциональную ласку, которой она больше не могла ему дать, физической. Кот мурлыкал, прижимаясь, он дарил ей свою любовь… за которой все еще чувствовалась горечь страха. Мужество, с которым он открывал себя не своей боли, ранило ее, словно ножом, и ее слезы, казалось, жгли его шкурку, как кислота.
Хонор не знала, сколько времени они просидели вот так, бесполезно пытаясь утешить друг друга, но наконец их прервал негромкий звонок в дверь.
Хонор тупо посмотрела на Нимица. Кот скорчился на насесте над ее столом, неотрывно глядя на нее, и в глазах его тоже плескалась тьма. Он боится, подумала она. Боится. Даже Нимица она подвела – он мог скрывать свои эмоции от нее не больше, чем она от него, и впервые за все эти годы он боялся своей связи с ней.
Нимиц тихо пискнул, пытаясь возразить. Беспредельная любовь боролась в нем со страхом, но она знала правду, как знал ее и он. Они оплакивали то, чем были друг для друга, так же, как и погибших детей в поместье Мюллер.
Кот снова пискнул и соскочил со своего насеста. Он прошел по столу, устроился на самом краю, положив передние лапы ей на плечи, и потерся мордочкой о ее щеку. Он умолял ее отречься от ненависти к себе, которая разрушала их обоих. Но Хонор не могла. Она получила то, чего заслуживала, и, видя, как это ранит Нимица, только ненавидела себя еще острее.
Она взяла его на руки, спрятала лицо в его мех и попыталась заменить эмоциональную ласку, которой она больше не могла ему дать, физической. Кот мурлыкал, прижимаясь, он дарил ей свою любовь… за которой все еще чувствовалась горечь страха. Мужество, с которым он открывал себя не своей боли, ранило ее, словно ножом, и ее слезы, казалось, жгли его шкурку, как кислота.
Хонор не знала, сколько времени они просидели вот так, бесполезно пытаясь утешить друг друга, но наконец их прервал негромкий звонок в дверь.