Герои умирают   ::   Стовер Мэтью Вудринг

Впадины и выступы неровно выдолбленного известняка не могут помешать нам даже в темноте.

Таланн легко поспевает за мной.

— Куда мы идем?

— Заткнись.

Я считаю боковые проходы, которые мы минуем, нараспев, словно молитву повторяя про себя наш маршрут. «Прямо, прямо, направо, прямо, налево, прямо, прямо, направо». После того как мы проходим поворот или перекресток, я перестаю повторять эти слова. Ни один из здешних коридоров не может называться прямым, а некоторые из них изгибаются гораздо круче, нежели нам кажется. Я полностью концентрируюсь на задаче: если я пропущу хоть один проход — нам каюк. И вообще, время тоже поджимает.

Когда от моей «молитвы» остается только «прямо, направо», я торможу и вытягиваю руку, останавливая бегущую позади Таланн.

— За углом, — тихо говорю я, — есть дверь без засова. Там в дымоходе висит веревка, она как раз до крыши дома суда. Придется поспешить. Если повара заново разожгут огонь, мы задохнемся. Ясно?

Она хмурится и кивает.

— Но… где же Театр правды? Как же Ламорак?

Я угрюмо качаю головой.

— Мы не сможем помочь ему. У нас нет времени. Если бы он был в своей камере…

Похоже, она сжимается, замыкаясь в себе, и отводит глаза.

— Значит, придется его бросить, — с вымученной сдержанностью говорит она. — Неужели ничего нельзя сделать?

Она хочет, чтобы я возразил ей; она поворачивается ко мне и смотрит с таким обожанием и надеждой, что мне хочется выпороть ее.