JК
Герои умирают :: Стовер Мэтью Вудринг
Страница: 432 из 753Можешь возвращаться домой.
Мы оба знаем, о каких жирных ублюдках идет речь.
— Это совсем не то, что ты думаешь…
— Ясно. Я должна быть счастлива, что ты пришел мне на помощь. Ну, что еще я должна чувствовать?
Я борюсь с соблазном избрать самый простой путь, позволить распирающей меня ярости вырваться наружу, сорваться на крик, как это часто случалось в последние месяцы нашей совместной жизни. В чем-то тут виновата Пэллес, она научила меня кричать. Вначале для меня было проблемой повысить голос; потом проблемой стала иная крайность.
Я держу себя в руках — ведь на кон поставлена жизнь Пэллес. Кому сейчас нужна моя раненая гордость?
— Пожалуйста, — безмятежно говорю я и ставлю лампу на ближайший обломок, чтобы освободить руки, — прошу тебя, давай разойдемся мирно. Позволь поговорить с тобой с глазу на глаз всего пять минут. Потом я уйду.
На мгновение агрессивность на ее лице сменяется растерянностью: моя неожиданная покорность озадачивает ее.
Она смотрит на меня со своего возвышения, окруженного токали. Я чувствую, что одну драгоценную секунду, когда наши глаза встретились, она видит меня самого, а не тот образ, который запечатлелся у нее в мозгу, — образ угрюмого циничного негодяя, причинившего ей столько боли.
Думаю, мы слишком долго мысленно говорили друг с другом, спорили с воображаемым Кейном и нематериальной Пэллес и при этом забыли, что на самом деле они реальны.
Мы оба знаем, о каких жирных ублюдках идет речь.
— Это совсем не то, что ты думаешь…
— Ясно. Я должна быть счастлива, что ты пришел мне на помощь. Ну, что еще я должна чувствовать?
Я борюсь с соблазном избрать самый простой путь, позволить распирающей меня ярости вырваться наружу, сорваться на крик, как это часто случалось в последние месяцы нашей совместной жизни. В чем-то тут виновата Пэллес, она научила меня кричать. Вначале для меня было проблемой повысить голос; потом проблемой стала иная крайность.
Я держу себя в руках — ведь на кон поставлена жизнь Пэллес. Кому сейчас нужна моя раненая гордость?
— Пожалуйста, — безмятежно говорю я и ставлю лампу на ближайший обломок, чтобы освободить руки, — прошу тебя, давай разойдемся мирно. Позволь поговорить с тобой с глазу на глаз всего пять минут. Потом я уйду.
На мгновение агрессивность на ее лице сменяется растерянностью: моя неожиданная покорность озадачивает ее.
Она смотрит на меня со своего возвышения, окруженного токали. Я чувствую, что одну драгоценную секунду, когда наши глаза встретились, она видит меня самого, а не тот образ, который запечатлелся у нее в мозгу, — образ угрюмого циничного негодяя, причинившего ей столько боли.
Думаю, мы слишком долго мысленно говорили друг с другом, спорили с воображаемым Кейном и нематериальной Пэллес и при этом забыли, что на самом деле они реальны.